Начнем с волков. Охотоведы насчитали в охотничьих угодьях Приангарья 6274 волка. Тем временем норма для региона – 3,5 тысячи особей (то есть чуть ли не в два раза меньше). При норме будет соблюдаться нормальный баланс «и волки сыты – и овцы в домашних хозяйствах целы». Хищник, которому недостаточно еды, не будет гоняться по лесу за последней козой. Он эту козу возьмет в ближайшей деревне, а также корову, лошадь, кур и гусей, поросят – вплоть до собак и людей. Регулировать численность серых «санитаров леса» предлагается охотой.
Чтобы поохотиться на волка, в первую очередь нужно взять лицензию. Разрешение на добычу волка в общедоступных охотугодьях стоит 650 рублей – это госпошлина за его выдачу. Если вы решили охотиться в частных угодьях, заплатить за отстрел серого хищника придется от пяти тысяч. Можно, конечно, и подзаработать: поохотившись и добыв серого хищника, сдать его шкуру государству – по региональной госпрограмме за одну шкуру волка сейчас платят 16 560 рублей. Охотиться на волков можно с 1 августа по 31 марта. Разрешение должно быть выдано не позднее 1 августа предыдущего года, но в свете разросшейся популяции волков этот вопрос лучше решать в охотнадзоре. Сама охота на волка дело сложное, трудозатратное и не одиночное – наверное, именно поэтому у нас в регионе волки так расплодились. Нету желающих за ними по тайге бегать. Но с волками хотя бы все понятно: это зверь, на него охотились всегда, и в принципе охоту можно наладить при грамотном субсидировании охотников.
Вороны (охотники, к слову, серую ворону называют «крылатым волком», ну и наша, черная, не хуже), которых развелось, говорят, немеряно, к желанной охотничьей добыче не относятся. И что с ними делать? Кто пойдет охотиться на ворон? Мальчишки с рогатками? Раньше, в советское время, серую ворону, например, можно было попутно отстреливать, законно охотясь на какою-нибудь более благородную добычу. Дело в том, что к 1989 году в европейской части страны численность популяции выросла в девять раз от нормы, и вороны перебили водоплавающую дичь. И с этим надо было что-то делать. Ну вот охотники и сдавали лапки и получали за них патроны. То есть ворон отстреливают потому, что они являются вредителями охотничьего хозяйства, выбивают птенцов, зайчат, разоряют гнезда. По мнению депутатов регионального ЗС, у нас сложилась такая же ситуация с черными воронами. Она вызывает недовольство у местных жителей, которые жалуются на ворон в охотнадзор.
Этот вопрос надо решать на законодательном уровне. И для начала ворон надо посчитать, конечно. А когда их посчитают, то можно будет решать с экологами и учеными, насколько действующая популяция превышает нормативную, а потом определять, кто и как будет ее приводить в норму. В Иркутской области готов соответствующий законопроект, его обещали вынести на очередную сессию ЗС, но в повестке на 26 февраля этого вопроса нет. Принятие проекта закона, по предварительной информации, должно пройти в июле 2025 года.
Поэтому пока непонятно, кто сможет охотиться на ворон, как это будет оформляться, будут ли платить за этих пернатых хищников и к чему приведет такая охота. Вороны – они злопамятные и очень мстительные птицы.
Экологи, кстати, являются противниками массированного отстрела ворон и волков. Они говорят: экосистема сама себя приведет в норму, не надо вмешиваться в природу. Возможно, раньше так и было – когда было меньше людей, поселений и домашних животных. Сейчас у хищников – как в серой шкуре, так и в черных перьях – намного больше шансов не погибнуть от бескормицы и оставить большое потомство.
