Но региональный министр природных ресурсов Андрей Крючков сообщил, что селезащиты у нас еще долго не будет. По примерным подсчетам – года три. Подождет ли сель, пока мы к нему приготовимся?
Метод принуждения
Действуют ли на чиновников уверения в том, что дальше жить без селезащиты невозможно, поскольку наступил многоводный период и где-то на подходе предсказанный учеными очередной крупный сель – они бывают здесь примерно раз в сорок лет? 
Ртутное загрязнение в Усолье – экологическая бомба замедленного действия, которая уже давно отравляет воду, воздух и почву, разрушает здоровье усольчан. Хранилища лигнина в Байкальске – бомба моментального действия, которая в случае схода селя погубит Байкал. Если отходы попадут в озеро, случится экологическая катастрофа с непредсказуемыми последствиями. Область получит отравленную питьевую воду. Мир потеряет озеро-жемчужину, стоящее в списке объектов Всемирного природного наследия ЮНЕСКО, Россия лишится репутации в мировом сообществе.
Но, видимо, эти риски не печалят областное правительство и губернатора. Даже после того, как этим летом Байкальск затопило во время наводнения – а именно наводнение как раз и может стать причиной катастрофы, – ничего не поменялось. 
Все есть, а что делать, никто не знает
Что же мешает заняться наконец селезащитой? Есть ли какие-то объективные факторы? В апреле 2016 года «народный губернатор» Сергей Левченко обратился к президенту с письмом, в котором просил «возложить оперативное управление проектами, связанными с цивилизованным закрытием ОАО «БЦБК», на Иркутскую область с сохранением федерального финансирования…» Один из аргументов, приведенных Левченко, был таким: «Реальных продвижений в решении указанных выше проблем нет. В связи с прогнозируемыми высокими рисками схода селей в районе накоплений отходов ОАО «БЦБК» увеличивается вероятность возникновения экологической катастрофы на берегу Байкала». Тогда, как мы помним, инициатива Сергея Георгиевича была поддержана. 12 января 2017 года тогдашний зампред правительства Виктор Кондрашов на совещании в Бурятии в присутствии тогдашнего министра природных ресурсов и экологии Донского объявил о том, что область берет на себя обязательства по проектированию селезащитных сооружений в районе Байкальска. А следом, 17 февраля, на заседании правительства Иркутской области министр имущественных отношений Владислав Сухорученко объяснил собравшимся: «Есть необходимость разработки проектно-сметной документации селезащитных мероприятий и включения разработки в государственную программу». 15 марта 2018 года, после того, как губернатор подписал указ о введении режима повышенной готовности из-за угрозы схода селей, минимущества было поручено рассчитать объем первоочередных работ по расчистке русел местных рек и речушек от наносов песка, поваленных деревьев и пр., чтобы избежать критически опасного уровня воды.
Еще через пять месяцев, в сентябре 2018 года, состоялся конкурс на разработку рекомендаций по селезащите – при том, что в минприроды уже лежал один такой документ, заказанный тоже региональным минприроды: Институт земной коры под руководством доктора геолого-минералогических наук Кирилла Леви исполнил эту работу в 2015 году за 5 миллионов рублей и передал в правительство. Эта работа ИЗК была почему-то позабыта.
Новый тендер «на рекомендации» выиграл Высокогорный геофизический институт из Кабардино-Балкарии, который за 2 млн 900 тыс. рублей дал эти самые рекомендации. Кирилл Леви, ныне покойный, до последних дней очень переживал за состояние Байкальска, комбинатовских шлам-накопителей, посещал общественные слушания, несмотря на преклонный возраст. Дождаться каких-то кардинальных изменений он не смог. А ведь, имея на руках рекомендации Института земной коры, правительство Левченко могло уже в 2017 году, когда дела по БЦБК передали в ведение области, заняться селезащитой. Времени чиновники потеряли вагон и маленькую тележку.
Так что мешало?
– Они просто не знают, что делать, – считает Юрий Фалейчик, председатель правления ИООО «Байкальский центр гражданской экспертизы».
Дообследование: дороже втрое
Фалейчик, дабы выяснить, почему правительство и губернатор преступно медлят, отправляет серию писем-запросов в министерство природных ресурсов Иркутской области, требуя разъяснить обстановку по селезащите и назвать дату строительства антиселевых сооружений.
В июне 2019 года он направил в региональное минприроды письмо и получил ответное, подписанное замминистра Евгением Бичиновым. Бичинов объяснил, что предпринимается правительством: расчищаются русла рек, Высокогорным институтом даны рекомендации, проведено совещание «по вопросу выработки плана мероприятий», принято решение «о создании рабочей группы по доработке технического задания на проведение проектно-изыскательских работ, направленных на защиту населения» от селевых рисков. Замминистра посетовал, что не все объекты переданы в собственность области, а посему «отсутствуют правовые основания для реализации тех или иных мероприятий». И успокоил: приказом федерального минприроды создана рабочая группа по БЦБК.
Успокоительно ли все это – «принятые решения», «проведенные совещания»? Это слова, которые оставались и, увы, остаются словами. Наконец, 18 ноября 2019 года Юрий Фалейчик получил еще одно ответное письмо на еще один свой запрос все о том же – о селезащите. Подписано оно министром Крючковым. В нем все то же: проведены мероприятия по очистке русел рек – все тех же «девяти водных объектов», о которых Бичинов отчитывался в предыдущем послании; Высокогорный институт дал рекомендации – все те же.
Однако в этом письме содержится и кое-что новенькое. Оказывается, теперь необходимо «дообследование с целью сбора недостающих данных» и распоряжением правительства региона 23 сентября из резервного фонда выделено 9,6 миллиона рублей. Внимание: само обследование с рекомендациями стоило около 3 миллионов, дообследование – в три с лишним раза дороже! Чудеса, да и только! А если учесть, что где-то на полочке минприроды пылится еще исследование Института земной коры за 5 миллионов, то не пора бы спросить за все эти средства с тех, с кого следует?
Возникает вопрос: работа, заказанная в Нальчике, выходит, была сделана некачественно – раз на «дополучение данных» требуется еще почти 10 миллионов рублей? В письме Крючкова общественнику скромно указано: «При проработке вопроса привлечения потенциальных подрядчиков к проектированию противоселевых сооружений выяснилось, что данные, указанные в обследованиях, недостаточны для проектирования в части определения количества и технических характеристик инженерно-защитных сооружений на водотоках Слюдянского района». Так, может быть, это заказчик – то есть правительство области – неадекватно сформулировало свои «хотелки» подрядчику, чем абсолютно обесценило его работу? Кажется, компетентным органам пора уже заняться всем сразу, в том числе и квалификацией госслужащих?
Дообследует подрядчик, который недообследовал
В письме Крючкова, кстати, есть информация о том, кто значится получателем денег по новому контракту. «11 октября 2019 года подведомственным минимущества Иркутской области учреждением ОГКУ «Центр ГО и ЧС»… был заключен контракт с единственным поставщиком – Институтом – на выполнение работ по сбору технических данных для разработки заданий на выполнение проектных работ по объекту «Строительство инженерных защитных сооружений на водотоках «Слюдянский район» и разработке указанных заданий».
То есть контракт правительство заключило все с тем же Высокогорным институтом, который, очевидно, по прежнему контракту недоработал, недообследовал. То есть фактически разработка «рекомендаций по селезащите» вместе с «дообследованием» обойдется в 12,5 миллиона рублей и протянется суммарно более 2 лет рискового ожидания.
Интересно, что на исполнение контракта определено два месяца, причем зимних, когда все у нас заваливает снегом и ничего не видно – как раз самое время для дообследования и сбора технических данных. Так что же это за контракт на «дообследование», по стоимости втрое больший, чем контракт на исследование основное? Большой вопрос.
В конце письма министр Андрей Крючков чистосердечно предупреждает, чтобы жители области селезащиту скоро не ждали. Надо еще конкурсные процедуры на проектирование провести, надо еще и земельные участки для строительства сооружений оформить. Короче, проектные работы раньше 2021 года не закончатся. А там еще надо заключить контракт на строительство – это не раньше июля 2021 года. А там еще – пока построят, подрядчики обещают только года за два… И если учесть письмо Чайки к Путину, то вся надежда на настойчивое, неоднократное вмешательство прокуратуры.
– До следующего лета, когда снова начнется рисковый период, никто физически не успевает ничего сделать. Только расчистку русел. Конечно, ситуация очень тяжелая – нет четкого представления, что делать, – подводит итог Юрий Фалейчик. Он считает, что нужно немедленно проводить конкурс на проектирование, задавать очень жесткие сроки и, самое главное, менять исполнителя.
– Выход из этого тупика – в смене: либо назначать другую структуру, не правительство, либо персонально менять исполнителя – убирать высшее должностное лицо, профильных министров.
Короче, без жертв не обойтись. Но пусть лучше жертвами судьбы будут лишившиеся своих теплых кресел чиновники, чем Байкал, жемчужина планеты, и люди, живущие возле него.
