– Сергей Иванович, избирательная кампания еще не началась, а уже все напряглось, возникают скандалы вокруг политических фигур или инициатив – например, как вокруг дифтарифа, за который агитируют энергетики. Как вы думаете, с чем это связано?
– Ну, значит, у людей есть потребность в зрелищах, как говорится – «хлеба и зрелищ». Ну а если серьезно, то катализатором напряжения областной политической повестки, с моей точки зрения, однозначно являются выборы в Законодательное Собрание.
Напряжение происходит из-за того, что три года шло «заглаживание» политической среды и среды медиа, да и всей ситуации в Иркутской области в целом. Кому-то могло показаться, что этот процесс естественный и даже благоприобретенный, пришедший, можно сказать, извне – что вот, Игорь Иванович Кобзев пришел и разрешил у нас все внутренние межэлитные конфликты. Это с одной стороны.
С другой стороны, элита «перекрасилась» благодаря СВО и другим геополитическим обстоятельствам. Однако я могу совершенно определенно сказать, что наша элита еще и просто отдыхала от прежнего губернатора области Сергея Левченко, который, как вы помните, был «красного цвета». Нынче же полутона приобретают важную роль. Тем более что в повестку дня вносятся всякого рода «взрывчатые вещества» типа дифтарифа или информации о том, что энергетики рвутся во власть и готовы провести 20 депутатов. Это и была запевка – для того, чтобы взбудоражился нынешний депутатский корпус, который помалкивал все последние четыре года.
Сейчас желания энергетиков входят в противоречие с желаниями других людей. Региональные элиты начинают осознавать современное состояние экономики, политики, своих интересов – и начинают предлагать какие-то расклады, двигать какие-то фишки.
В этой связи, конечно, большая нагрузка ложится на губернаторский политический блок, который привык за три года, пока Игорь Кобзев здесь, к гладкому течению политической жизни. Думаю, политблоку губернатора надо быть настороже.
– Почему вы так уверенно об этом говорите? В чем опасность для политблока губернатора?
– Я внимательно посмотрел на точечные выборы в Балаганске, на выборы в Куйтуне. Я увидел, что поддержка губернатором кандидатов, которых ведет его политблок, уже недостаточна. Нужна большая организационная работа, административные и финансовые ресурсы, чтобы поддержка была результативной.
Местные выборы, как вы понимаете, являются предтечей выборов в Законодательное Собрание. В них нет, как принято думать, какой-то сермяжной простоты. К примеру, в Куйтуне уровень узнаваемости кандидата от «Единой России» Алексея Непомнящего есть, но у него большой антирейтинг, и сегодня политблок занимается тем, что помогает ему сформировать свой образ. Но ведь и его соперник, фермер Алексей Пальчик, вместе с политтехнологом Артуром Пьяновым не сидят сложа руки, двигают бренд «Гражданской платформы» и пытаются реализовать повестку «новой волны».
Конечно, это все локальные процессы, и, наверное, их недостаточно для обобщений. И мы сегодня не сможем сделать окончательные выводы по тому политическому раскладу, который раскроется перед нами осенью, после выборов. Но эти процессы как протуберанцы на Солнце, к ним надо серьезно относиться, они носят репрезентативный характер.
– Но чем нынешняя кампания будет отличаться от предыдущей? Как повлияют на нее изменения в партиях?
– Во-первых, я думаю, что эта кампания, в отличие от предыдущей, будет малобюджетной. Несмотря на то, что у многих есть амбиции, достаточных денег сегодня нет ни у кого.
Во-вторых, сами конфигурации партий изменились, включая партию власти. «Единую Россию» в регионе возглавил губернатор. В КПРФ Сергей Левченко стал на 5 лет старше, и у него есть обременение в виде личных обстоятельств, связанных с сыном Андреем Левченко, который получил уголовный срок и отправлен в колонию. В ЛДПР смерть Жириновского свежей печатью отметила «чело» этой партии. На ситуацию влияет и появление «Новых людей» с их большими амбициями, а также с поддержкой со стороны администрации президента. «Справедливая Россия» никогда не отличалась большим бюджетом, в отношении этой партии раскачивается тема слияния-неслияния с КПРФ, а также вопрос, имеет ли к ней отношение владелец ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин или не имеет.
Короче говоря, все партии (и там, наверху, а уж здесь, внизу, тем более) испытывают финансово-административную турбулентность. Поэтому, конечно, им хватит сил и возможностей выдвинуть своих адептов. Но если типично, как мы привыкли, смотреть на выборы как на механизм зарабатывания денег, то этого не будет. Ведь понятно, что в этой сфере сколько денег, столько и песен. Так что очень многое будет зависеть от умелости использования административного ресурса. Поэтому-то выборами и надо заниматься.
– Вы настаиваете, что выборы – это управляемый процесс? Но насколько?
– Мне кажется, что эта идеологема, о которой я раньше слышал: «Ну и пусть будет конкурентно, ну и пусть народ выберет, а кого выберет, с теми и будем работать» – это бессильная идея все пустить на самотек. Выборами надо управлять, настроениями населения надо управлять, с региональной элитой надо вести диалог. В противном случае, если ты, политик, не занимаешься политикой, то политика займется тобой. Сегодня много тревожных звонков относительно положения дел в электоральном поле, сигналов о том, что оно «минировано» – в политическом смысле слова, и надо заниматься его «разминированием».
У организаторов избирательной кампании – 2023 в области должна быть такая озабоченность еще и потому, что эти выборы – предтеча выборов президента в марте 2024 года. Поэтому-то мы должны формировать институты региональной власти на твердых позициях с тем, чтобы безусловно поддержать президента в марте 2024 года – в случае, если он выдвинет свою кандидатуру на новый срок.
– Какие моменты вы видите на сегодняшний день наиболее острыми? Какие избирательные округа кажутся особенно непростыми?
– Я сказал бы так: тенденцию к усложнению выборного процесса испытывают все избирательные округа. Давайте посмотрим, например, на округ, который кажется стабильным, – округ № 1 депутата Нины Чекотовой. Она, казалось бы, непобедимый мастодонт региональной политики по этому округу. Но я не стал бы говорить, что у нее на сто процентов победа в кармане. Во-первых, есть информация, что она вообще не пойдет на выборы. Во-вторых, имеются еще желающие – на скамейке запасных кандидатов по этому округу. И в-третьих, есть некоторый оттенок усталости в этом округе – люди хотят перемен. Как в песне у Цоя, понимаете? Люди хотят видеть новые лица, хотят персонификации новых трендов. Люди хотят представительства своих интересов. Приходят следующие поколения избирателей – и уже только поэтому нельзя сказать, что ты стабилен на своей позиции лишь потому, что уже побеждал два-три раза до этого.
Острота и конкурентность уже прут, они прямо-таки разрывают границы округов. Смотрите, в Иркутске уже не пять, а шесть округов. Конфигурация в 12 или 14 округов, где Куйтун и Балаганск были прирезаны, – и все уже поворачивается на глазах. В районе Братска тоже что-то двигается. Короче говоря, меняется даже политическая геометрия, не говоря уже о внутренней содержательности процесса.
Но что важно: как бы ни вымарывали избирателей из избирательного процесса, как бы ни говорили о междусобойчиках, о соотношении ресурсов, об одобрениях телодвижений кандидатов со стороны первого лица – это все, конечно, влияющие факторы. И нет в этом процессе какой-то одной, самодовлеющей причины, которая может железно обеспечить кандидату получение мандата.
– То есть вы утверждаете, что выборный процесс может принести неожиданные результаты?
– С моей точки зрения, при нынешних обстоятельствах можно сказать, что в эту реку даже опытные люди будут заходить как в первый раз. И кого-то встретит холодный душ неожиданностей, притом что у кандидата стартовые позиции могут быть вполне хорошие.
Вспомните Тулунский район. Мне показалось, что мэр Михаил Гильдебрандт чувствовал себя превосходно до последнего момента, пока не подсчитали голоса. Он был уверен в своей победе. Но победил фермер Александр Тюков, который шел от партии «Новые люди». И вот такая политическая самоуверенность основывается на следующих иллюзиях: я давно избираюсь, побеждаю и сам себе политтехнолог; меня поддерживает «серый дом» – губернатор или кто-то из ведущих людей сказал мне, что все будет хорошо. На самом деле общая конфигурация может оказаться невыигрышной. Поэтому нужно каждый округ и набор игроков оценивать индивидуально. Если мы этого не сделаем, то можем что-то упустить.
Выборы в Законодательное Собрание стимулировали амбиции достаточно широкого круга лиц. Вот, предположим, в Шелехове Сергей Липин лишился статуса мэра, а вкус к публичной работе остался. Он сидит за баранкой бесплатного автобуса, возит людей, реагирует на разные слоганы в свой адрес. И я вижу, что парень с рельсов борьбы не сошел, он будет биться, будет доказывать, что проигрыш Алексею Тенигину на выборах мэра – это случайность в его политической биографии.
Это первый пришедший на ум пример, но он подчеркивает тему «заряженных» на выборы людей. Вспомните, что в Государственную Думу шли несколько человек: Максим Девочкин и другие. И мы все говорили, что в Госдуму Девочкин не пройдет, но для Законодательного Собрания узнаваемость накопит и уже приобретет какой-то опыт.
Мы видели попытку, правда неудачную, из кресел муниципальных депутатов Иркутска чуть не строем пойти в Законодательное Собрание. Чем закончился поход, известно. Но остановили тогда, а вот остановят ли теперь?..
– Фактор специальной военной операции повлияет на выборы – это уже очевидно. Как вы сегодня видите расклад по политическим амбициям тех, кто участвует в СВО или напрямую касается ее?
– И сами участники, и активисты, например жены, члены семей могут быть тоже востребованы в этом электоральном цикле. Мы видим, что появилась Юлия Домашевская, жена мобилизованного, которую поддерживает «Народный фронт» и которая препятствует коучингу Ирины Хакамады. Может, это кому-то покажется смешным, но для меня далеко не смешно. И правильно, что Домашевская акцентировала внимание на том, что надо воспрепятствовать проведению коуч-сессии Ирины Моцуовны в Иркутске. В этой ситуации Домашевская поступила верно: и узнаваемость свою повысила, и персонализировала трек участников СВО.
Я думаю, что Домашевская не единственная. В Братске есть люди, которые воевали и были ранены, в Ангарске – муниципальные депутаты. Рамки этого перечня расширяются. В связи с общей ситуацией и активисты-общественники оказываются в политически активном режиме, а пять лет назад этого не было. Нынешний момент увеличивает уровень конкурентности на выборах, которая будет только возрастать. Так что если говорить про остроту процесса, то у нас точек напряжения достаточно много.
