Об этом в пресс-центре ИА «Интерфакс-Сибирь» рассуждали директор Байкальского филиала Единой геофизической службы РАН Елена Кобелева, заместитель директора Института земной коры СО РАН Владимир Саньков, ученый секретарь Института земной коры СО РАН Анна Добрынина, ведущий инженер Института земной коры СО РАН, доцент Иркутского национального исследовательского технического университета, специалист в области сейсмического строительства Лидия Бержинская.
Сначала говорили о том, что сейчас в Приангарье тихо. Конечно, мелкие землетрясения есть, причем ежедневно. В календарь сейсмических событий в 2024 году внесли 380 событий с магнитудой более восьми, с начала 2025 года их уже было 20. Эксперты рассказали, что регион вышел в минимум по сейсмособытиям в 2021–2022 годах, но сейчас мы из минимума выходим, так что надо готовиться. Уже видна растущая интенсивность на Хубсугуле, зафиксированы землетрясения в Северомуйском районе (наша же Байкальская рифтовая зона).
Но все-таки где «шарахнет» в ближайшее время? Пока конкретно предсказать землетрясения нельзя, но попытки были и есть. Для этого используются так называемые предвестники. У иркутских ученых есть несколько сейсмостанций, которые не только «пишут» землетрясения, но и изучают предвестники: изменение проводимости земной коры, уровня радона и миграцию флюидов. Кстати, российским ученым удалось предсказать несколько крупных землетрясений на Камчатке, Курилах и Сахалине – именно по предвестникам. А вот итальянским ученым не повезло: они предсказали землетрясение неверно – ошиблись в месте и времени, и за это их даже судили и на какое-то время посадили в тюрьму. И китайским сейсмологам везло «через раз»: они смогли предсказать крупное землетрясение еще в 1973 году (тогда успели спасти людей) и не смогли предсказать землетрясение несколькими годами позднее. У второго события попросту не было предвестников. В общем, в предсказаниях все неоднозначно.
Иркутские ученые устанавливают связь предвестников со случившимися после их появления землетрясениями, изучают, ищут связи и похожие события. Может быть, это можно сделать быстрее, с помощью современных технологий, поручив сравнение, поиск связей и изучение предвестников искусственному интеллекту? Теоретически можно. Но с землетрясениями в Приангарье не все так просто. Первая проблема – это отсутствие нужного объема данных. Конкретно сбором предвестников ученые занимаются плотно с 2020 года. И данных недостаточно для обучения ИИ. Вторая – низкая чувствительность сейсмостанций к предвестникам. Землетрясение идет на высоких частотах, предвестники – на низких. Нужны новые станции, новое оборудование, и побольше, побольше: чтобы узнавать не только потенциальную возможность, но и точное местоположение.
Кстати, иркутские данные сейчас используются для обучения ИИ в Новосибирске, в Институте вычислительной математики и математической геофизики СО РАН. А вот в Иркутске использовать для обучения чужой опыт нельзя – если он, конечно, не получен из регионов с аналогичной сейсмичностью. Дело в том, что в Байкальской рифтовой зоне Северо-Евразийская тектоническая плита расходится с Амурской литосферной плитой, то есть они раздвигаются. А на той же Камчатке, где землетрясений много, часты средние и даже сильные события, плиты сходятся и наезжают друг на друга. Так что ИИ можно будет «выпускать» на поиск предвестников и их интерпретацию в Байкальской рифтовой зоне не ранее чем через пять лет. И за это время следовало бы поменять станции и доукомплектовать их новым оборудованием.
Также на встрече говорили о сейсмостойкости зданий. Ранее за ней следили целые отделы в проектных институтах. Сейчас часть документов стала из обязательной – разрешительной. Между тем здания в Иркутске должны проектироваться и строиться с учетом возможных землетрясений на семь-восемь баллов. И это советские данные. Сейчас иркутские ученые делают карты сейсморайонирования, дают прогнозы для строительства промышленных объектов, а вот по микросейсморайонированию все обстоит несколько хуже.
Дело в том, что в разных городах и даже в разных районах одного города сейсмостойкость разная. Зависит она не только от того, какой интенсивности землетрясение «докатится» до города и района. В параметры для составления карт микросейсморайонирования входят данные о грунтах на территории района, о грунтовых водах, о ландшафте. И карты эти нужно актуализировать с ростом застройки территории, поскольку новые дома дают нагрузку на грунт, на грунтовые воды (которые радостно выходят на поверхность и начинают подтапливать фундаменты и дороги). Чем больше домов, тем больше нагрузка на землю в микрорайоне. Чем выше этажность застройки – тем больше нагрузки. И все это влияет на сейсмостойкость. А карты микросейсморайонирования для Иркутска актуализировали в 1986 году. Да, это довольно долго и ощутимо дорого. Но разве безопасность людей не стоит дороже?
