В 2022 году Московский губернский театр привозил в Иркутск спектакль в рамках первого театрального фестиваля им. Валентина Распутина. В этом году она приехала как директор Большого детского фестиваля, который неделю работал в областном центре. Лариса Вильясте и худрук театра, народный артист России Сергей Безруков привезли в столицу Восточной Сибири региональную программу «Эхо БФД – Приангарье». Фестиваль этот проводится совместно с Фондом поддержки и развития социокультурных проектов Сергея Безрукова. Партнером и соорганизатором в Иркутске выступил театр кукол «Аистенок». Фестиваль поддержан правительством Приангарья.
– Как директору и худруку взрослого театра работается с детьми? Что это за опыт – Большой детский фестиваль? Большая ли у вас команда?
– Это очень интересный опыт. Сергей Витальевич на ходу влился в эту программу, когда его пригласили на одно из мероприятий с участием первых лиц государства и там обсуждался вопрос поддержки детских театров. Он ведь много гастролирует по стране, бывает на разных площадках. Очень часто к нему подходили люди из детских театров со своими вопросами. Мы все прекрасно понимаем, что билеты на взрослый вечерний спектакль – это одна стоимость, а на детский – совсем другая. В каких-то регионах на какие-то спектакли 100 рублей стоит билет, и попробуй на такие деньги выживи.
К Безрукову обращались, у него все это кипело в голове. И когда появилась возможность заступиться за детские театры, он взял на себя эту ношу. Поначалу была идея привлечь только театры, но все в итоге получило более широкий разворот: не только театры, но и кино, анимация, книги. То, что мы и привезли в Иркутск.
Команда наша достаточно сбитая, уже имеющая опыт организации фестивалей. Основной костяк – 10–12 человек. На время фестиваля команда разрастается, добавляются волонтеры, помощники.
– Как в программе Большого детского фестиваля задействованы регионы? Какие есть новые возможности для региональных театров?
– Сам фестиваль формируется так: собираются заявки со всей страны за прошлый сезон. Каждый год мы получаем около 600 заявок. Эксперты отсматривают их по направлениям, формируется программа, которая показывается осенью, в течение двух месяцев. Театры, киностудии, анимационные студии приезжают из любой точки страны, а также из-за границы. То есть все победители, кто включается в лонг-лист, показывают свои спектакли в Москве. Их отсматривает детское жюри. Выбирает лучших – и в течение следующего года мы вывозим их как «Эхо Большого детского фестиваля» по регионам.
– Как участвуют власти региона, поддерживают морально или финансово?
– Заранее все прорабатывается с теми регионами, куда хотим ехать. Потому что кроме гранта Президентского фонда культурных инициатив в таком большом мероприятии должен участвовать еще и регион – правительство, либо спонсоры, меценаты включаются. Софинансирование обязательно. И чаще всего это, конечно, правительство. Здесь в нашем понимании все просто: если регион не готов включиться, если региону это не нужно, то зачем ехать.
– Вы сказали, что отбор ведет детское жюри – это какие-то специальные дети из специальных школ или студий? Могут ли участвовать ребята из регионов?
– Мы ребят собираем через открытый конкурс, на который приходит до 300 заявок, бывает до 10 человек на место. Участвуют дети со всей страны. Те родители, которые имеют возможность и понимание, что их детям это очень нужно, находят способы приехать в Москву, поселиться на два месяца, перевести своих школьников на дистанционное обучение. За эти два месяца ребята отсматривают программу. Она делится на младшую (от 8 до 11 лет) и подростковую (12–16 лет). В жюри 27 человек.
Дети заполняют достаточно широкую анкету, они должны рассказать о себе – а мы должны из их рассказов понять, насколько они разбираются в искусстве. Им нужно обосновать, пояснить, почему сделали тот или иной выбор. Они пишут эссе о последнем просмотренном фильме или спектакле. Записывают видеовизитку, чтобы мы понимали, что эссе писала не мама и ребенок может сам правильно, умно и красиво донести свою мысль. Конечно, у нас очень часто появляются ребята из студий журналистики, театральных студий. Но на место в жюри может претендовать кто угодно – хоть дети-спортсмены, хоть дети-художники. Главное – чтобы у них были насмотренность, умение анализировать и свое мнение.
Эту работу детям не оплачиваем, чтобы не было никакой заинтересованности.
– Работаете ли вы как-то дальше с теми детьми, которые участвовали в жюри?
– Они объединяются, дружат, из года в год пытаются снова попасть в жюри. Есть два ребенка, которые с нами уже несколько лет. Например, уже ставшая нашим символом Николь Плиева. Она подавала заявку шесть раз, и все эти годы девочка в составе жюри.
Мы за этими детьми следим, смотрим. Они получают большой опыт, за два месяца просмотреть около 50 спектаклей, прочесть книги – это огромная культурная прививка. Родители, бывает, говорят нам, что на «входе» фестиваля и на «выходе» это два разных ребенка.
– Есть ли дети, которые не выдерживают такой насыщенной программы?
– Есть. И у нас жесткое ограничение – если ребенок не выдерживает, если ему тяжело и он начинает пропускать, то отчисляется после двух-трех пропусков. Кто-то может заболеть. Или расписания могут не совпасть. Был у нас мальчик, чемпион-легкоатлет. Его вроде освобождали на время просмотра фестивальной программы, но так получилось, что назначили соревнования – и он вынужден был участвовать в них, с большой неохотой пошел на соревнования.
У нас на такой случай всегда есть пара запасных участников. И мы с родителями обговариваем тот момент, что если кто-то сойдет с дистанции, то их детей подключим. Нельзя обсуждать и сравнивать, если дети не видели всю программу. Каждый голос здесь очень важен. Сами ребята, даже малыши, понимают, что они оценивают взрослых, они понимают, что принимают судьбоносные решения. И это так, потому что театры, которые выигрывают, получают возможность гастролировать: наш партнер – программа Минкульта «Большие гастроли», мы подаем списки, и по умолчанию победители получают такую настоящую дополнительную награду.
– Дети оценивают взрослых. А как взрослые – режиссеры, актеры театров – к этому относятся?
– Им очень интересно. Дети благодарные зрители, они обязательно после спектакля подходят к артистам, говорят какие-то важные слова. Театры, кстати, потом очень интересуются обратной связью. Когда проходит голосование детского жюри, мы делаем записи, стенограммы. И победившие театры, и те, которые не победили, интересуются, что говорили дети, почему. Взрослые ведь понимают, что они работают для них. Мы некоторые расшифровки с разрешения родителей предоставляем театрам.
– Какие у детей бывают претензии к спектаклям чаще всего?
– Очень разные. У всех разные вкусы, ожидания, кто-то смотрит только картинку, кто-то слушает музыку, одни знакомы с произведением, другие – нет, кто-то расслышал слова, кто-то не расслышал. Очень много всякого…
Дети заполняют подробную анкету в 8–9 пунктов на каждый спектакль, мы считаем баллы, выявляем средний, и набравшие высокий балл спектакли, книги выходят на финальное голосование. Здесь уже идет обсуждение, почему выбрали, мнение оглашают, это не закрытое голосование.
– Дети из каких регионов наиболее активны?
– Конечно же, это Москва. Но у нас были ребята из шести регионов: Московская область, Питер, Хабаровск, Тюменская область, Казахстан, Челябинская область. Здесь, повторюсь, все зависит от возможности родителей. В первые три года были только московские ребята. Чем больше начали двигаться по стране, тем больше дети и родители стали обращать внимание на такую возможность.
– Может ли конкурировать театральная программа с той частью фестиваля, где книги – ведь бытует мнение, что наши дети совсем не читают? И как отбираются детские писатели?
– У нас есть Мария Орлова, которая занимается подростковой и детской книгой, пиарщик, работает со многими издательствами. Она у нас куратор книжной программы. Она знает срез детской литературы, держит руку на пульсе. К ней присоединяются еще три эксперта, которые дают дополнительные рекомендации. Отбираются 20 книг – 10 для малышей, 10 для старших, дети читают их за лето. И потом выбирают то, что им понравилось. Учитывая, что нам приходится даже организовывать дополнительные встречи, как было, например, в Архангельске, мы поняли, что дети наши читают с интересом и удовольствием.
