Его основатель, композитор Владимир Соколов, умер, и последний год его жизни был омрачен не только тяжелой болезнью, но и доносами, а также вниманием правоохранительных органов к театру – при молчаливом невмешательстве регионального министерства культуры и архивов. Министр культуры правительства Сергея Левченко недавно ушла в отставку, а наследие в виде «Театра пилигримов», лишенного собственной сцены, осталось. Уже три года как театр официально на ремонте и еще ничего не сделано. Сегодня сама идея театра разрушается – благодаря политике регионального министерства культуры началось его превращение в жалкое подобие то ли традиционной драмы, то ли традиционного музыкального театра. Вдова и многолетний сподвижник Римма Соколова говорит о том, что наследие композитора может погибнуть. Уже гибнет.
Театр мировых знаменитостей
– Государственный театр закрыли на ремонт два года назад. Уже третий год идет. Стадия ремонта: конь не валялся, – так описывает сегодняшнюю ситуацию Римма Соколова.
Владимир Соколов был для Иркутска фигурой пассионарной, собиравшей вокруг себя – и своего авторского музыкального театра – творческую молодежь, театральную, музыкальную. В 90-х подвал «Театра Пилигримов» – тогда театр ютился в подвале ТЮЗа – был в каком-то смысле Меккой для думающей, увлеченной, яркой, творческой молодёжи. В феврале 1991-го, при губернаторе Юрии Ножикове, с его возможной подачи, театр признали на государственном уровне – он стал учреждением культуры. Театровед Сергей Захарян считает, что музыкальный театр Соколова родился от содружества с крупным режиссером, звездой театральной педагогики Вячеславом Кокориным – при постановке шекспировской комедии «Сон в летнюю ночь» в ТЮЗе, где Кокорин был главным режиссёром в 1982–1988 годах. А от «Пилигримов», в свою очередь, родился «Белый острог» (позже «Двое из Сибири»), знаменитый на весь мир инструментальный дуэт. Славных страниц в истории театра и самого Соколова (под музыку Соколова выступала семикратная чемпионка мира по художественной гимнастике иркутянка Оксана Костина, звезды мировой художественной гимнастики Ирина Чащина, Ляйсан Утяшева, Марина Шпехт, Ольга Капранова; его музыка к спектаклю «Гори, гори, моя звезда!» входит в золотой фонд «Радио России») предостаточно, их даже нет смысла перечислять, чтобы доказать значимость театра.
Когда театр в 1999 году (при губернаторе Борисе Говорине) получил помещение в усадьбе Волконских, в месте намоленном и для Соколова близком по духу, все испытали радость и облегчение. Но при губернаторе-»госпланировщике» Сергее Левченко театр вдруг лишился собственной сцены – из-за того, что здание ушло на ремонт. И вот уже третий год (большую часть губернаторского срока Левченко) оно не эксплуатируется из-за аварийного состояния, но ремонтом там даже не пахнет. Пахнет разрухой.
Когда здание важнее театра
Еще при жизни Соколова вокруг этого здания, точнее вокруг ремонта, кипела какая-то нездоровая суета, Соколов подозревал, что здание хотят отнять. Он считал, что это поветрие идет от министерства культуры.
Скандал разгорелся в конце 2017 года, когда по жалобам кадровика – бывшей подчиненной экс-министра культуры региона Ольги Стасюлевич – Соколовым и театром вдруг заинтересовался Следственный комитет. Уголовное дело не завели – за отсутствием состава преступления, но нервы больному Соколову потрепали. Соколова, считает Римма, хотели дискредитировать, а здание театра передать «заинтересованным лицам».
– Соколов знал абсолютно точно, что весь сыр-бор из-за здания, что оно кому-то приглянулось. К тому же он не умел «осваивать» бюджетные деньги. А кто-то другой умел – на реставрацию была озвучена сумма минимум в 50 миллионов.
После смерти Соколова началась бюрократическая история – назначили нового директора, весьма пожилую Людмилу Ваховскую, которая работала в Музтеатре, в управлении культуры и 13 лет возглавляла областной центр народного творчества. От народного творчества до рок-театра рукой подать, видимо, посчитала министр культуры Стасюлевич. Впрочем, для многих назначение было понятным: администрация «красного» губернатора Левченко внедряла своих людей во все государственные структуры.
В театре многое поменялось – как штатное расписание, так и люди. Ремонт так и не начался. В августе этого года новое руководство театра объявило, что идёт экспертиза проектно-сметной документации для капитального ремонта, что учреждение улучшает материально-техническую базу, расширяется штат творческих сотрудников театра, на работу принимают новых артистов и музыкантов. Но вдова Соколова считает, что идея, которую закладывал Соколов – рок-театр, альтернативная сцена, – попирается. Римма считает, что чиновники хотят уничтожить сам свободолюбивый дух этого театра и наследие Соколова – во имя некоего «светлого будущего». А каким должно быть «светлое будущее» театра, чиновникам Левченко было лучше знать, чем театралам. Плоды этой работы сегодня пожинают все жители Иркутской области.
Культурные ценности чиновников от культуры
Зарплата Риммы – чуть больше, чем у вахтера. Она рассудила, что ее «выдавливают» из театра.
– А ведь план выполнялся только за счет наших с Владимиром спектаклей. Его музыка – мои либретто.
Она недовольна тем, что «перестала узнавать Володину музыку» – и выяснила, что партитура произведений Соколова была изменена, говорит, что ее переделали.
И претензии Риммы кто-то мог бы расценить как «ворчание обиженной вдовы», которую отодвигают новые люди. Но и в защиту Риммы как сподвижника, и главное – в защиту наследия Соколова выступают те, кто работал с Соколовым, знал его и чьи имена не пустой звук в иркутской культуре. Например, Владимир Антипов, музыкант, аранжировщик, композитор, актер, работавший в одном из первых составов «Пилигримов», считает, что «сейчас в театре творится что-то невообразимое».
– Нынешнее руководство, министерские назначенцы в лице семейного подряда из художественного руководителя и режиссёра, не в состоянии занимать эти должности. Те работы, которые эта чета продемонстрировала за 2019 год, не могут называться спектаклями «Театра Пилигримов» – из-за очень низкого профессионализма, отсутствия художественной ценности. Так, халтура для галочки, ради оправдания финансирования министерством культуры. По-другому и не скажешь. Художественный руководитель часто представляется в прессе учеником Соколова, но это не так. Он им никогда не был. Настоящий ученик не допустил бы дешевого тиражирования творческих ресурсов театра и не позволил бы делать это другим. Соколов халтуры в театре не принимал. Сейчас же «Театр Пилигримов» множит низкопробную, бездуховную, унизительную продукцию. Думаю, Владимир Игоревич даже не предполагал, что наша власть так поступит с его наследием – позволит превратить его в «кабак».
Елена Орлова – руководитель студии пластической импровизации «Арт-графика», педагог-хореограф, режиссер пластического театра, знакома с театром с 90-х. Она участвовала в проектах, ставила сценическое движение. В 2018 году работала в театре заведующей постановочной частью. Была уволена новым руководством.
– За год работы ставлю «ноль». Так как основные идеи и принципы Соколова отсутствуют. Театр полностью отошел от своего амплуа экспериментального рок-театра, как альтернатива музыкальному и драматическому театру. Актеров ставят сейчас в позицию поп-артистов. Не говоря уже о том, что артисты перестали петь так, как это было всегда принято в «Театре Пилигримов». Артист всегда зависим от режиссера и композитора и вынужден петь и играть то, что дает руководство. Театр сегодня теряет то, что требовал Соколов от своих актеров – быть личностью на сцене. На сегодня театр обезличен. И самое главное, концепция театра, драматургия, режиссура, вокал соколовский отсутствуют. Судя по тому, что я увидела из созданного новым художественным руководством, говорить им нечем и не о чем. Сейчас театр превращают в слабенькое подобие музтеатра или еще более слабое подобие драмы.
Андрей Любимцев – музыкант, композитор, который сегодня работает в США, знает Соколова с 80-х годов. Он считает, что та ситуация, которая сложилась сегодня вокруг театра, оставляет желать лучшего: «Там не может быть случайных людей. К этому театру нужно особое отношение. Он по сути авторский».
Валерий Шевченко, актер, режиссер, педагог в Институте современного искусства в Москве, ведущий курса в мастерской Соловьева, также имел отношение к театру и считает, что в отношении этого театра надо принимать «разумное решение».
– Творческие вольнодумцы не всем пришлись по душе, многие уехали из Иркутска. Остался «Театр Пилигримов». Как Володе Соколову удавалось удерживать театр в тех условиях, знал только он. Совсем бы не хотелось, чтобы этот театр, с его энергией, наработанной почти за сорок лет, из которых тридцать театр имеет государственный статус, харизмой, историей, творческими идеями, исчез.
Открытым остается лишь вопрос о том, как сохранять, точнее, кто будет сохранять. Прежний министр культуры «творческих вольнодумцев», видимо, не очень поддерживала, за сохранность авторского театра если и переживала, то как-то очень по-своему. Так что новому министру культуры придется расхлебывать «культурные щи», которые заварили чиновники Левченко – исчезает, растворяется иркутская театральная легенда. Но для министерства культуры Левченко значение, похоже, имело только здание. Так всегда бывает, когда культурные ценности разные.
Фото предоставлены Риммой Соколовой.
