Истина торжествует, статус-кво восстановлен, шум унялся, боль утихла, жизнь продолжается. Зачем же бередить едва затянувшуюся рану, да еще накануне Дня учителя? Нас к этому побудили две причины. Первая — хотелось восстановить баланс. В начале этого громкого дела пресса живописала «ужастик», что называется, «во все тяжкие», словно «роман с продолжением» публиковала неделю за неделей. А вот о финале едва сыщется горстка скупых строк. Вторая и главная — мы искали ответ на вопрос, почему школьная учительница так легко стала жертвой публичной порки, центральной фигурой тухлого шоу, девочкой для битья. Не симптомы ли это серьезной мутации в головах россиян?
Вместо грамоты - навет
В школе-интернате №4 Усолья-Сибирского Галина Кузьменко работает больше 20 лет. Сначала служила воспитателем, а с 1991 года преподает в начальной школе. По оценкам руководства, она из тех учителей, что составляют костяк педколлектива.
- Галина Николаевна работает у нас давно, - рассказывает директор интерната Андрей Егоршин. – Это опытный, крепкий преподаватель, строгий, справедливый, очень ответственный. Показывает отличные результаты, дает детям прочные знания, что подтверждается их контрольными работами. Незадолго до пресловутого инцидента Галина Николаевна прекрасно аккредитовалась. Педсовет принял решение представить ее к федеральной награде – грамоте Министерства образования РФ. И вдруг грянул этот гром. Для всех в школе это было шоком. Кузьменко умеет строить отношения с ребятами, устанавливать контакт с семьями учеников. Недаром со многими из них она продолжает держать связь долгие годы. Когда учительнице предъявили обвинение, на экстренное родительское собрание защищать ее профессиональную честь и человеческое достоинство первыми пришли выпускники прошлых лет. Это дорогого стоит.
- Мои ученики меня не забывают, - говорит Галина Николаевна. – В одном небольшом городе живем, встречаемся, по телефону говорим, обращаются, бывает, за советом, делятся новостями, трудностями. Вот буквально вчера Леночка Богданова звонила. Она сейчас в декретном отпуске с сынишкой, хлопот много: и с малышом, и с мамой, у которой здоровье слабое, и с предстоящим переездом. Я в курсе всех обстоятельств. Это относится практически ко всем моим выпускникам. Мне отрадно, что они поступают в хорошие учебные заведения, оканчивают вузы. Даже первый звонок из прокуратуры, куда направили материалы против меня, был от моей ученицы, которая не могла глазам своим поверить, эти бумаги получив.
Галина Николаевна не считает свою работу трудной, претендующей на какие-то особые заслуги перед обществом.
- Легких профессий не бывает, - говорит женщина. – Бывают интересные. Для меня моя работа интересна, а, значит, и не в тягость. Я всегда с удовольствием иду в класс. И детям не устаю повторять: в школу надо идти с настроением, а не как на повинность или, не дай Бог, на войну, чтобы выяснять отношения. Здесь мы учимся, постигаем новое, формируем свой сознательный багаж. Время урока драгоценно. Особенно у нас в интернате, где многие процедуры дети проходят во время занятий. Приходится потом оставаться с ними после уроков и восполнять вынужденный пробел. Физкульт-минутки нашим ребятам тоже необходимы во время учебного часа. Этого требует их здоровье. Поэтому я стараюсь так построить урок, чтобы время даром не пропадало. Когда вижу, что все включены в процесс, что идет отдача, достигается понимание, радуюсь, что моя задача выполнена.
Школа-интернат №4 в Усолье – специализированное госучреждение образования. Здесь учатся дети с нарушениями опорно-двигательного аппарата, преимущественно с разными вариантами сколиоза. Такой интернат один на всю область. Штат сотрудников включает не только учителей, но и воспитателей, и медицинский персонал. Дети учатся на специальных кушетках, вниз животом. Учебников, ранцев тяжелых не носят, все, что нужно, постоянно находится в классе. Раскладывают, а не рассаживают их по местам не учителя, а врачи, потому что надо учитывать угол расположения пациента по отношению к доске. В любой момент на урок может зайти доктор и проверить, не нарушается ли правильность расположения, соблюдаются ли рекомендованные позы. Медсестра может вызвать на массаж, на физиопроцедуры. После уроков с учащимися постоянно находятся воспитатели. Все питомцы окружены неусыпным вниманием. Каждый ученик, как, впрочем, и каждый преподаватель тут на виду, все события дня, да и ночи – как на ладони. Никакая подпольная «инквизиция» возникнуть просто не может.
Суд до суда
По навету недовольной учителем родительницы следственные органы искали черную кошку в темной комнате с невиданным рвением. В школу нагрянули правоохранители, изъяли журнал входящих обращений родителей, требовали ответов дирекции, допрашивали первоклассников прямо во время уроков, вызывали родителей для показаний. Интернат пережил большой коллективный стресс. Про главную героиню «драмы» и говорить нечего. К чести Галины Николаевны, она держалась по-бойцовски. Шумиху в прессе осознанно проигнорировала, не читала и не смотрела негатив, который подняли вокруг ее имени журналисты, сосредоточилась на сборе доказательств своей невиновности.
- Мне в этой ситуации больше всего жалко мальчика, своего несостоявшегося ученика, - сокрушается педагог. – Он готов был учиться, несмотря на то, что в школу его мать привела с опозданием на целый месяц, до разразившегося скандала он провел всего 29 учебных дней. Ребенок хорошо читал, считал. Ну а проблемы с поведением, по-видимому, коренились в семье. Черепно-мозговую травму, как выяснилось в ходе судебного расследования, он получил дома. Обстановка там нездоровая. Из нашего интерната мать его забрала на свой страх и риск, написала, что предупреждена о возможных последствиях для здоровья сына. На сегодня, насколько я знаю, он уже третье место учебы поменял.
Жаловаться, сетовать на несправедливость обвинения учительнице не хочется. Не в ее это характере. Сил требуют дети, которых пришлось подтягивать и выравнивать, чтобы компенсировать неизбежный учебный ущерб от расставания с ними.
Коллектив постарался помочь без вины виноватой учительнице вновь обрести уверенность в себе. Грамоту Минобра ей все-таки вручили, класс – и учащиеся, и родители – встретили ее с доверием и уважением. Директор Андрей Егоршин лично звонил в газеты и телекомпании, лихо ославившие «безобразия» в усольском интернате, информировал об оправдательном вердикте суда, настаивал на публикациях в оправдание своей коллеги. Но подавляющее большинство редакций ответило молчанием.
Чему и удивляться, если даже Следственный комитет не посчитал нужным не только исправить, но и признать свою ошибку. Ведь именно чиновник СК по Усольскому району Роман Татаренков стал источником непроверенной информации для СМИ. На свой запрос в следственное управление СК РФ по Иркутской области об оценке действий сотрудника редакция «МК Байкал» получила беззастенчивый ответ. В прошлом номере мы его цитировали. Смысл его в том, что никакой вины за следователем не было, у органов «имелись все основания полагать, что учитель ненадлежащим образом исполняла обязанности по воспитанию учащихся образовательного учреждения». Так этическая и экзистенциальная сторона происшедшего была прикрыта фиговым листком отписки. А именно данный аспект заслуживает, на наш взгляд, пристального внимания и вдумчивых размышлений. Бросить камень в учителя, мазнуть по его авторитету дегтем сегодня стало модой.
Злосчастье стрелочника
- Никого не интересует ни судьба ребенка, ни судьба педагога, ни в целом формирование отношения к учительству, к школе, - комментирует этот факт председатель областной организации профсоюза работников образования Валентина Федосеева. – Интересует сенсация, «жареный» факт.
Профсоюзный лидер учительства Приангарья вспомнила аналогичный случай в одном из отдаленных районов области. Обвиняемой в насилии над несовершеннолетним стала воспитатель одного из интернатов. Будучи председателем профкома заведения, женщина активно боролась за прозрачность в начислениях заработной платы. Была неугодна руководству. Как принципиальный и ответственный педагог она строго следила за тем, чтобы в вечернее время подростки не выходили за территорию интерната. Это позволило администрации заручиться поддержкой зависимых питомцев. Воспитателя объявили терроризирующей ребят, осудили, уволили с работы. Вина профорга в совершении уголовного преступления была доказана в зале суда, решающую роль в подкреплении обвинительного приговора сыграли показания учащихся. Областная организация профсоюза работников образования вникала в обстоятельства конфликта, общалась с участниками сторон. Валентина Федосеева не исключает, что демарш против педагога был сфабрикован.
- Нам нередко приходится вмешиваться в острые ситуации в школах, - рассказывает председатель ООПРО. – Одно время жалобы учителей на притеснения со стороны администрации, спровоцированные родителями, приходилось рассматривать чуть ли не каждую неделю. Учебные заведения сегодня борются за ученика любой ценой. Ведь именно от количества учащихся зависит объем финансирования. Поэтому дирекция, бывает, идет на поводу необъективных оценок родителей и, не проводя служебного расследования, не дав учителю возможности аргументировать свою позицию, принимает решение об отстранении от преподавания, сокращении педагогической нагрузки, о снятии с классного руководства. Это недопустимо. И нам приходится возвращать работодателей в русло правового регламента. Подогревает обстановку тревожная тенденция с ростом случаев суицида среди школьников. Факты детских самоубийств чудовищны, их частота становится пугающей. Но всегда ли тут виноват «стрелочник» - школьный преподаватель? Наверное, причины сложны и многомерны, коренятся в анамнезе всего общества. А заложником становится учитель.
Страшный посев
Прав был Сенека, когда утверждал: «Кого боги хотят покарать, того делают учителем», хотя он и не жил в России. Некогда почти сакральную профессию низвели до положения скудно оплачиваемой обслуги. Вдохновленное высокими принципами ювенального права общество втягивается то в открытую «охоту на педагогических ведьм», то в завуалированную незатейливым юмором вульгаризацию образа школьного наставника.
Вспомните ставшие классикой советские фильмы «Сельская учительница», «Доживем до понедельника», «Розыгрыш». И поставьте с ними в ряд «кошмары» на Первом канале - сериалы «Школа», «Учителя», сенсацию «Кинотавра» «Географ глобус пропил». Как деградирует портрет наставника юношества, как он измельчал и опошлился, чтобы питать в подрастающем поколении порывы нигилизма. Что может такой экранный педагог в «шедевре» Гай-Германики противопоставить подростковому бунту? Речевую безграмотность училки русского языка, почти скинхедовский «патриотизм» географа, инфантилизм импотента-химика? Что может предъявить распоясавшимся «цветам жизни» учитель реальный, затравленный прессингом родителей, растоптанный легализованным цинизмом учеников, униженный мелким жалованием, изнуренный формализмом отчетности? Дедовскую мудрость «яйца курицу не учат»? На эту сентенцию у оппонентов есть убедительный ответ – «курица – не птица».
Помните фразу из рассказа Валентина Распутина «Уроки французского»: «Странно, почему мы так же, как и перед родителями, всякий раз чувствуем свою вину перед учителями?» Великий писатель выразил в ней глубокое чувство, присущее многим поколениям россиян, чувство неоплатного долга перед старшими, перед теми, кто дал нам жизнь и сделал нас личностью. Есть ли сегодня в нас это переживание, это осознание сыновней зависимости от корней, от истоков? Или мы совсем эмансипировались от него? И какие уроки преподнесет нам в будущем эта эмансипация? Не страшно ли вам?