Однако на поверку все оказалось куда прозаичнее. Выяснилось, что ни о какой смене концепции в музейно-планетарном комплексе речи не идет, любой разумный человек прекрасно осознает, что такой объект, если будет себя окупать – и то хорошо, но на показатели прибыльности он не выйдет никогда. Более того, выяснилось, что злобные вероломные планы нового исполнительного директора планетария, который якобы хочет отказаться от создания новых фильмов, оказались всего лишь плодом буйного воображения обиженных отставных астрономов. Так что же на самом деле случилось в иркутском планетарии, действительно ли его звездное небо рухнуло, и мир вокруг уже никогда не будет прежним?
Если это и так, то мир уже никогда не будет прежним для почтенных иркутских астрономов. Планетарию же, судя по всему, ничего на самом деле не угрожает. Дело в том, что ушедшая команда, для которой планетарий был заветной мечтой, так и относилась к нему – мечтательно и праздно, не заметив тонкую грань между увлечением и работой. И, кроме того, покинувшие планетарий сотрудники почему-то решили стыдливо умолчать, что им прекрасно известно о том, что работа комплекса «Ноосфера» для их оппонента – генерального директора комплекса Ивана Щадова – дань памяти безвременно ушедшему сыну, а никак не коммерческий проект.
Лучшее – враг хорошего
– Первые разговоры о том, что наш коллектив намерен покинуть планетарий, начались еще 22 июля, когда шесть человек, которых привели в проект я и Сергей Язев, написали обращение к генеральному директору Ивану Щадову о невозможности дальнейшего сотрудничества по причине того, что к управлению коллективом был привлечен Павел Никифоров – человек, которого мы считаем для этого как минимум неспособным и неквалифицированным, – рассказал на пресс-конференции Дмитрий Семенов. – Так как летом ситуация была довольно напряженной из-за того, что собственник комплекса Михаил Слипенчук участвовал в выборах в Госдуму, мы приняли решение не выносить сор из избы и не будоражить информационное пространство для того, чтобы не доставлять лишних неприятностей человеку, у него и так выборы достаточно тяжело проходили. Еще одна причина, по которой я лично не имел возможности продолжать работу – то, что новый руководитель Никифоров продекларировал абсолютное изменение концепции работы предприятия. Изначально мы приходили в проект с условием, что это пусть и шоу, но все же несущее образовательно-просветительские функции. Одной из важнейших задач для себя мы считали создание методических пособий, образовательных программ не только для нашего, но и для других планетариев. Поэтому отказ от этой концепции я для себя посчитал неприемлемым.
В поддержку позиции Дмитрия Семенова выступил пользующийся большим авторитетом в Иркутске Сергей Язев, который рассказал, что после назначения Никифорова пытался получить ответ о путях развития музейно-планетарного комплекса от членов совета директоров компании «Метрополь», которая владеет «Ноосферой». Для этого 2 сентября он отправил письма всем пяти членам совета. Как отметил ученый, это был стратегический текст о его видении того, что представляет собой планетарий. В нем, кроме того, было указано, что озвученный Никифоровым переход к эффективному менеджменту для увеличения прибыли не соответствует той концепции, которую декларировал Михаил Слипенчук, публично высказывавшийся о том, что планетарий должен стать просветительским центром. В письме Сергей Язев обратился с просьбой к совету директоров донести до сотрудников планетария информацию, какая же все-таки концепция работы планетария выбрана, однако на письмо ни один из членов совета не ответил.
– Мы встретились с председателем совета директоров ИФК «Метрополь» Иреком Салимовым, когда он был в Иркутске. Он уверил меня, что никто не собирается вставать на рельсы голого эффективного менеджмента. Однако 12 сентября стало известно, что уволились сотрудники IT-отдела Анатолий Арсентьев и Станислав Граблевский, было известно о грядущем увольнении после отпуска Дмитрия Семенова, и мне стало ясно, что мне в планетарии делать больше нечего. Я подал заявление об увольнении по собственному желанию 14 сентября и с 1 октября больше в планетарии не работаю, – рассказал Сергей Язев.
Пострадавшие за идею
Всего планетарий покинуло пять сотрудников – сам Сергей Язев, пребывавший на должности научного руководителя комплекса, исполнительный директор Дмитрий Семенов, руководитель отдела коммерческого развития и управления персоналом Ольга Хусаинова, сотрудники IT-отдела Анатолий Арсентьев и Станислав Граблевский. Причем сделали они это в действительно сложное для собственника время – Михаил Слипенчук проиграл на выборах в Госдуму, сегодня, по сообщениям СМИ, он рассматривается как один из возможных участников борьбы за пост главы Бурятии на предстоящих выборах, поэтому для него планетарий явно отошел на второй план.
Что Сергей Язев, что Дмитрий Семенов – люди довольно обаятельные, способные очаровать публику, поэтому пресс-конференция закономерно превратилась в фарс. Вместо того, чтобы разобраться в произошедшем, экзальтированная журналистская публика начала стенать и выражать сочувствие. Ее тон свидетельствовал о том, что в деле с планетарием все ясно, как божий день. Якобы два злодея, гендиректор и новый исполнительный директор «Ноосферы», вознамерились набить карманы на святой науке, за что должны быть наказаны презрением. Выслушать аргументы противоположной стороны никто даже не удосужился.
– Получилось элементарно, в июле я уходил в запланированный отпуск и был уверен, что у меня будет замена, однако неожиданно остаться на хозяйстве оказалось некому. Язев еще в прошлом году категорически заявил, что руководство – это не для него. А Дмитрию Семенову с первого дня работы исполнительным директором было объявлено, что он работает без права доступа к финансам. Как вы думаете, случайно это или нет? Поэтому выбирать мне было не из кого, пришлось впопыхах назначать оперативным директором на время моего отпуска Павла Никифорова, – рассказал «МК Байкал» гендиректор музейно-планетарного комплекса «Ноосфера» Иван Щадов. – В мае Никифоров сыграл свадьбу, свидетелем у него был Язев, Семенов произносил тосты, пил, плясал. Павел – их человек, они сюда его привели, о его существовании я даже не знал. Задача у него была простая – чтобы все работало, как положено. Вот и вся концепция. Я поручил Никифорову не сменить концепцию, а подтянуть дисциплину. Он наводил порядок, зная, что, когда я вернусь, его на этой работе потом не будет.
Ушедшие Язев и Семенов не раз подчеркивали, что для них проект планетария был долгожданным, они не раз пытались реализовать его, но лишь заинтересовав Михаила Слипенчука, смогли воплотить его в жизнь. Вероятно, поэтому они и отнеслись к планетарию не как к месту работы, а как к развлечению – вот наконец-то появилось место, где можно развернуться, создавать свои фильмы, получая удовольствие от работы на новейшем оборудовании, на закупку которого «Метрополь» потратил порядка $1 млн, слушая джазовые концерты. Но длилась эйфория ровно до того момента, пока не пришло осознание, что планетарий не частная лавочка и заправлять им самостоятельно не получится, что всегда где-то рядом гендиректор, который то завернет покупку дорогостоящих полнокупольных фильмов, то просто не дает спокойно, в расслабленном состоянии создавать свои фильмы, заставляет выполнять рутинную работу. А еще этот злосчастный музей. Выходя на Слипенчука и «Метрополь» с идеей о строительстве планетария, астрономам пришлось согласиться на музей, который собственник захотел открыть для освещения итогов экспедиции «Миры на Байкале». Но одно дело согласиться на соседство, а другое – работать, в том числе и в музее, что пришлось делать против воли и желания Семенову, и Язеву.
Пили, плясали, работать не хотели
Человеческая память – интересное явление, для убедительности своей аргументации человек может совершенно забыть очевидные вещи, что и случилось с обиженными астрономами. Каждый, кто хотя бы раз был в «Ноосфере», знает, что комплекс назван в память о Михаиле Щадове – большом друге Михаила Слипенчука, руководителе представительства «Метрополя» в Приангарье. Именно Михаил Щадов, оценив все плюсы и минусы строительства музейно-планетарного комплекса, посоветовал собственнику компании вложиться в проект. Только безвременная кончина Михаила заставила нынешнего гендиректора Ивана Щадова закончить дело, начатое сыном. Наверное, каждый понимает, что такие вещи делаются никак не для получения выгоды.
– Если бы музей и планетарий не носил имя Михаила, я бы себя по-другому вел. Зачем мне эти разборки? – рассказал гендиректор «Ноосферы». – Я никогда не думал этим заниматься, у меня нормальная работа – завкафедрой в ИрНИТУ, председатель ученого совета по защите докторских диссертаций, есть свой бизнес. Зачем мне все это? Это не коммерческий проект, он приносить прибыли и не может. Ну какой музей в Иркутске приносит прибыль?
Вообще больше всего в этой истории досталось Павлу Никифорову. Так, Сергей Язев на пресс-конференции не стал сдерживаться и высказался довольно резко, назвав Никифорова человеком непорядочным, не умным и не вежливым. Однако надо понимать, что этот переход на личности неуместен, Никифоров всего лишь назначенное лицо и хоть как-то влиять на концепцию работы «Ноосферы» в его круг полномочий не входит. Перед исполнительным директором стоят задачи, обозначенные гендиректором и советом директоров, тут не надо обманываться, казалось бы, высокой должностью.
– Из-за чего взъелись Язев и Семенов? Никифоров первым делом подтянул дисциплину: раз положено приходить к 9.00 и уходить в 18.00, значит, так сотрудники и должны делать. Он, неслыханное дело, попытался заставить этих деятелей начать работать, давать наряды. Язев оскорбился из-за вопроса Никифорова о том, готова ли выставка, которая должна была открыться 1 сентября. Но за нее были ответственны Язев и Семенов. Далее – я с господина Язева затребовал, мол, время идет, где фильмы, которые вы должны создавать? Тогда они начали просить освободить Граблевского и Арсентьева от демонстрации фильмов, чтобы они могли заниматься только созданием новых фильмов, хотя сами за 1,5 года работы даже сценарий не дописали. За все время работы здесь они создали один фильм. Суть не в декларируемом ими изменении концепции, они просто хотели иметь свой планетарий, от начала и до конца свой, и бесконтрольно распоряжаться им. Мое присутствие их не устраивает – я осуществляю контроль, лишаю их самостоятельности, – считает Иван Щадов.
Несмотря на то, что, казалось бы, самый важный из ушедшей команды человек – Сергей Язев, больше всего в этой истории отличился Дмитрий Семенов, позиционирующий себя как человек, пострадавший за идею. Он даже собрался идти в суд по факту якобы неправомочного увольнения. Дело в том, что сам Семенов до последнего считал себя сотрудником планетария – он написал заявление с просьбой отправить его в отпуск по уходу за ребенком, или, как говорят в народе, декретный отпуск. Однако Дмитрий Семенов сам оставил себя без декрета, говорит Иван Щадов. Блестящая, как, вероятно, показалось Семенову, идея получать деньги в течение 1,5 лет просто по факту отцовства, что называется, не прокатила – конечно, неофициально, но в Москве ему сказали прямо: вот родишь сам, тогда и пойдешь в декрет. Чтобы спасти положение, Семенов в спешном порядке написал заявление на уход в очередной отпуск, однако этим нивелировал собственное заявление об уходе в отпуск по уходу за ребенком. При этом после очередного отпуска на работу Семенов не вышел, то есть банально прогулял, прикрывшись как фиговым листком декламацией, мол, с мерзким Никифоровым я работать не буду.
– Для него прогулы были явлением систематическим. То соберется куда-то за границу, то затмение наблюдать. Собирался и уезжал без моего разрешения, спрашиваешь, почему уехал, говорит, что тот-то из совета директоров отпустил. Начинаешь выяснять, оказывается – врет. Вот в сентябре в Иркутск специально прилетал председатель совета директоров Салимов, чтобы помочь разобраться в ситуации. С Язевым он встретился, со мной, с другими работниками планетария, а Семенов просто пропал и трубку не брал, – говорит Иван Щадов. – К нему много претензий накопилось, не просто же мне его лицо не понравилось. Он еще на этапе строительства так зарекомендовал себя, что мы до сих пор расхлебываем последствия его идиотских идей. По моим подсчетам, из-за его вмешательства стройка затянулась на 1,5 года. Все рассказы Семенова, что он вложился в проект, полная ерунда. У него финансовые проблемы, по данным людей, которым он должен, на уровне 6-8 млн рублей. Он занимал деньги у многих руководящих работников, пытался у меня, но я сразу отказал. Он получил кредит в «Яр-банке». Он не говорит, что какое-то время комплекс был в аренде у компании, которая принадлежала Семенову, и он до сих пор не все вернул «Метрополю». Вообще, я изначально был против того, чтобы брать его на работу, но мы были заинтересованы в Язеве, который без него отказывался работать.
В этой истории больше всего поражает то, что Иван Щадов, несмотря на все, мягко говоря, выкрутасы Семенова, был готов пойти на компромисс и даже оставить его в «Ноосфере», на должности лектора, с незначительным понижением зарплаты. Совершенно очевидно, что расчет у Семенова был простой: увести всю команду, и работа встанет, и Щадов будет вынужден приползти к ним с извинениями. Но вот только это совсем не про Ивана Щадова. Кто его знает, тот поймет.
