Это 22 декабря в пресс-центре «Интерфакса» народу разъясняли начальник отдела по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции прокуратуры Иркутской области Павел Луц и прокурор отдела по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции региональной прокуратуры Регина Ахмедзянова.
Но все-таки наши коррупционеры предпочитают взятки. В Иркутской области за 11 месяцев 2023 года было выявлено 613 преступлений коррупционной направленности. 412 из них – это взяточничество. В прокуратуре отметили рост выявления коррупционных преступлений: в 2020 году их было 268 (112 взяток), в 2021 году – 316, в 2022 году – почти 500. А в данных этого года еще не учли декабрь…
Рост числа коррупционных преступлений в надзорном ведомстве связали с тем, что просто все правоохранители стали лучше работать, причем совместно. То есть ловить стали больше. Хотя, как сказал Павел Луц, многое в выявляемости и раскрываемости коррупционных преступлений зависит от полиции. А что тогда делает прокуратура?
А прокуратура проверяет соблюдение антикоррупционного законодательства. К примеру, есть у нас служащие, государственные или муниципальные, которым обязательно нужно подавать декларации о доходах. Вот прокуратура и проверяет муниципалитеты и органы власти, а также депутатов на предмет соответствия деклараций о доходах и расходах. И если видно, что человек живет не по средствам, ему начинают задавать неприятные вопросы. Может, этот человек и не замечен во взяточничестве – но тогда ему предстоит объяснить, как на зарплату чиновника он приобрел несколько квартир и автопарк из довольно дорогих иномарок – как, например, глава Иркутского филиала Всероссийского центра карантина растений (ВНИИКР) Евгений Даций. Имущество появилось в его владении еще до того, как он совместно с бывшим заместителем руководителя Управления Россельхознадзора по Иркутской области и Бурятии Владимиром Журавлевым стал брать взятки, однако Даций так и не смог доказать законность получения средств на приобретение недвижимости и автомобилей. Так что прокуратура подала иск о конфискации этого имущества в доход государства. С Дация взыскали почти 39 миллионов рублей – точнее, забрали имущество на эту сумму. Входивший в конфискованное Toyota Hilux Pickup был передан на нужды Министерства обороны.
Как только прокуратура видит в документах несоответствие, она реагирует. Сначала гражданин госслужащий получает представление и должен объяснить, почему его расходы превышают доходы. Если человек забыл случайно указать, что продал полученный в наследство бабушкин дом в деревне – это одно. А если он купил пентхаус на Байкальском тракте и не может пояснить, откуда взял деньги – это совсем другое. Тут на имущество временно налагается арест, а суд начинает разбираться в законности доходов.
Кроме рассмотрения дел граждан, которые так или иначе нарушили антикоррупционное законодательство, прокуратура занимается выявлением предприятий, от имени которых давали взятки чиновникам. Ну, например, приходит некий директор ООО Иванов к чиновнику Петрову и дает ему 20 тысяч за то, чтобы Петров подписал акт выполненных работ по муниципальному контракту с ООО, который подрядчик недовыполнил. Петров пойдет под суд как взяточник, Иванов – как взяткодатель, а делом ООО займется прокуратура и привлечет компанию к административной ответственности в виде штрафа до стократной суммы взятки по статье «Незаконное вознаграждение от имени юридического лица». Пять таких дел было возбуждено в 2023 году, четыре юрлица привлечено к ответственности, общая сумма штрафов – 11 миллионов рублей.
Ну и не будем забывать о таком «популярном» в наших муниципалитетах коррупционном преступлении, как конфликт интересов. Это когда в администрации или в муниципальных предприятиях работают родственники мэра и он им выписывает хорошие премии – как в случае с мэром Тайшетского района Александром Величко, чье дело сейчас слушается в суде. Или как в случае с мэром Тулуна Юрием Карих, который тоже под следствием. Конфликт интересов – и в заключении администрацией муниципалитета муниципальных контрактов с предприятиями, которые принадлежат или управляются родственниками мэров или крупных чинов мэрии, как в случае с мэром Катангского района Сергеем Чонским.
Но чаще всего чиновники разных рангов попадаются на госзакупках и госконтрактах. Спикеры вспомнили экс-министров здравоохранения, особенно Якова Сандакова, при попустительстве которого для онкодиспансера было закуплено оборудование за 20 миллионов по завышенной, как оказалось, в несколько раз цене. И разработку транспортной стратегии, в связи с которой в СИЗО «отдыхает» Юлия Гордина. И строительство путепроводов по нацпроектам, за которые чины РЖД получали взятки…
Кстати, в этом году в минздраве Приангарья не было выявлено ни одного случая коррупции. Может, потому что там министра уже год как нет?
