Впрочем, жест прокуратуры можно расценивать как в некотором роде извинение за неудобства. Ведь отношения малого бизнеса и государства на Байкале, похоже, окончательно зашли в тупик. И стрелочник, на роль которого назначена новоиспеченная природоохранная прокуратура, никак не может справиться со своей функцией просто потому, что рельсы кривые: государство само себе противоречит. Бизнес утвердился во мнении, что высшие чиновники не имеют четкого представления относительно байкальских дел и система не выполняет изначально взятых на себя обязательств. «Деньги на насилие государство дает, а на исследования не дает» – эта реплика из зала, обращенная к прокуратуре, которая и занимается «насилием», вызвала сочувственный смех. Сочувственный – к обеим сторонам конфликта.
В психологии есть такое понятие, как «двойное послание». Это порочная коммуникативная ситуация, в которой человек получает взаимно противоречащие указания, относящиеся к разным уровням коммуникации. К примеру, ребёнку предлагают говорить свободно, но критикуют или заставляют замолчать всякий раз, когда он так делает. Иркутский турбизнес, а вместе с ним и экологи, и государственные институты, и прочие заинтересованные лица и учреждения оказались в роли такого ребенка, психику которого ломают «двойным посланием»: государство говорит, что нужно наращивать обороты внутреннего туризма, одновременно развивая относящиеся к нему территории, – и в то же время сообщает строгими законодательными устами, что деятельность эта вредна для экологии, а туроператоры нарушили все мыслимые нормы.
Иркутский турбизнес, который сегодня ходит в суды как в дом родной, пытаясь отстоять свое право работать на Байкале, категорически отказывается считать себя преступным. Об этом сразу и конкретно заявила Марина Григорьева, туроператор с большим стажем, представляющая отрасль в Торгово-промышленной палате. Пока бизнес еще сопротивляется, доказывая, что имеет право существовать как отрасль экономики. Но это сопротивление теряет всякий смысл, ибо вектор задает государство, которое то ли не может, то ли не хочет определиться в отношении Байкала.
– На турбизнесе лежит ответственность за то, что сейчас происходит на Байкале. Была огромная пастбищная нагрузка, травяной покров почти исчез. Позже в степь вернулись живые краски, но тут пришел туризм. Нужно прекратить освоение территорий, недопустимо возрождение сельских поселений, строительство инфраструктурных объектов… Турбизнес много сил тратит на то, чтобы закрепить разрушение байкальской природной территории, – эколог Виталий Рябцев дал гневную отповедь на заявление Марины Григорьевой. Рябцев – пожалуй, самый везучий из тех ста человек, что собрались в зале прокуратуры. У него бескомпромиссная и относительно бескорыстная точка зрения, которая не опровергнута, а поддержана государством. Он абсолютно прав: если бы не было туристов, которые, как прежде овцы, вытаптывают почвенный покров и гадят, Малое Море и Ольхон были бы иными. Правда, он обходит вниманием тот факт, что президент требует удвоить доход от несырьевого сектора, к которому относится и туризм.
Основная же масса сидящих в зале – те, кто зарабатывает на Байкале, и до них экономический посыл доходит, они готовы развивать несырьевой сектор. Юрий Игнатенко, владелец турбазы, охотовед по образованию, уверен, что вся деятельность должна быть ради человека, живущего сейчас, в противном случае нам надо изолировать Байкал от человечества, сделать его заповедником – для зверей, а не национальным парком – для людей. «Давайте решим, куда пойдем», – передал просьбу прокурорским от представителей турбизнеса Игнатенко.
До предпринимателей вполне доходит и вторая часть послания – экологическая. Легальный туризм заинтересован в сохранении Байкала. Но тут в «двойном послании» государства высвечивается третья часть, которая выводит конфликт за рамки всякого здравого смысла: это законодательная база, в которой столько противоречий, что она не работает. И снова турбизнес поднимает вопрос: почему государство не выполняет своих обязательств для обеспечения экологичной экономики?
Роман Ищенко, представитель «Байкальских стратегий», задал вопрос главному природоохранному прокурору Сергею Зенкову:
– Правильно ли мы понимаем: у нас же не стоит вопрос, чтобы закрыть территорию и вывезти оттуда население?
– Вопрос не стоит.
– К сожалению, таково положение нашей страны, что законодатели работают не очень качественно. Вы тоже это понимаете?
Прокурор молчит, помощники оробели. Смех в зале.
Прокуратура – это один из государственных органов, которые погружены в «байкальский сюжет», один из самых громких сегодня в стране. Но они не пересматривают законы, а только контролируют их исполнение, что неоднократно подчеркивал Сергей Зенков.
Представитель общественной палаты Андрей Анисов озвучил мнение тех, кто на Байкале живет – и кого оттуда выселять, по словам прокурора, не собираются. Анисов зачитал собравшимся письмо от жителей Ольхонского района, которые хотят жить в комфорте и достатке в охраняемой зоне священного моря и даже подсчитали, сколько денег государство уже вложило в их комфорт – но, видимо, как-то не так вложило, ибо не ощущается.
Как и во что государство вложило деньги? Наиболее ярко ситуацию охарактеризовало выступление представительницы ИрГУПС Галины Кузьменко, которая сообщила, что ученые хотели объективно ответить на вопрос: сколько химических веществ можно привнести в Байкал еще, чтобы не разрушить экосистему? Однако уже который год деньги на исследования не выделяются. Поэтому каждый раз заинтересованная общественность в тупике: государство, чего ты от нас на самом деле хочешь?..
