Усолье стало очередной горячей точкой иркутского «ЕдРа». Впрочем, не впервые: среди усольских единороссов и раньше были недовольные действиями регионального политсовета. К примеру, в 2013 году тогдашний председатель Усольского отделения Игорь Востренков и глава фракции «ЕР» в думе Усолья Владимир Базаров были исключены из партии. На место Востренкова избрали Любовь Лис (которая тогда занимала пост мэра Усолья). Члены городской партийной ячейки в знак протеста стали покидать родную партию. Причем сопровождался исход единороссов публичными выступлениями усольских коммунистов – в поддержку исключенных оппонентов. Это могло бы сойти за политический анекдот – но только если упустить из виду, что некогда коммунисты вместе с исключенными единороссами боролись против криминализации Усолья, а Востренков, кандидат в мэры, был даже жертвой покушения, которое организовал его соперник на выборах, бывший мэр города Евгений Кустос.
Тогда, в 2013 году, из партии в Усолье демонстративно вышли несколько десятков человек, а рейтинг «ЕдРа» резко упал. Но тогда исключенные не обжаловали решения политсовета. Хотя поддерживавшие их коллеги писали в Москву, писали Медведеву. Офицер запаса Сергей Рыбинский, который до момента избрания председателем Усольской городской «ЕР» работал «партийным» заместителем Любови Лис, сразу пошел в суд, подозревая, что ни на уровне регсовета, ни на уровне Москвы никто разбираться с его делом не станет.
Рыбинский говорит, что само его избрание «было шоком». Перевыборы проводились раньше срока, поскольку понадобилась ротация кадров после выборов в Госдуму. Хотя среди голосовавших было много чиновников, тайным голосованием они отдали свои голоса не за Лис, а за Рыбинского. Тот сразу развернул деятельность: провел ревизию кадров, собрал членов партии, потом так называемых сторонников партии.
– В реестре мы обнаружили 600 сторонников – то есть тех, кто написал заявление, чтобы вступить в «ЕР», и 6 месяцев ожидает решения, числясь «сторонником». Мы понимали, что это нереальные цифры. На собрание пришли 34 человека, из них только двое привезли с собой презентации того, что они хотели бы сделать.
Незаметно время подошло к праймериз. Регсовет взял на себя их организацию. Не все оказались довольны тем, как прошли праймериз, были жалобы на нарушения, а Сергей Рыбинский и еще один участник отправились на аудиенцию к председателю регионального «ЕдРа» Сергею Брилке – описать ситуацию, рассказать, что эти праймериз в Усолье местные острословы в итоге назвали «праймериз асоциальных элементов».
– В ответ на наши соображения нам посоветовали объединиться с победителем праймериз. Я выразил несогласие с такой позицией – сказал, что пойти на это не могу.
Это, вероятно, и было проигрышем Рыбинского в «аппаратной борьбе» – именно такую причину своего исключения из партии назвали когда-то Востренков и Базаров. В сентябре этого года в Усолье нагрянула с проверкой контрольно-ревизионная комиссия «ЕР» из Иркутска – по жалобе Любови Лис и еще нескольких членов партии.
– Текст там был такой: не выполнил пункты Устава во время предвыборной кампании, решения регсовета. Никаких решений регсовета при этом я не получал. После проверки меня вызвали в Иркутск и там, на политсовете, зачитали итоги: оказывается, я не выполнил целый ряд всяких распоряжений. Фактически оказалось, что Любовь Лис собрала свой, «мятежный» политсовет, который и работал с региональным исполкомом в обход избранного членами Усольского отделения – вот вам и демократические принципы! Сергей Брилка обо мне сказал: этот человек нам не товарищ. И когда я ушел, поставил вопрос о моем исключении на голосование, и меня исключили. Поэтому я решил сразу обратиться в суд и обжаловать саму процедуру исключения, которая прошла с грубыми нарушениями соответствующего «Положения», утвержденного президиумом Генерального Совета «Единой России». Хотя в законе о политических партиях и сказано, что в подобном случае нужно обратиться в Генсовет – вышестоящую организацию, я решил идти другим путем – действовать согласно закону об общественных организациях, который тоже регламентирует деятельность политических партий…
Рыбинский оспаривает не причины исключения, а законность самой процедуры и требует вернуть ему членство в партии. Он считает, что именно суд поможет ему восстановить деловую репутацию, на которую негативно повлияло решение регионального политсовета. А еще Рыбинский говорит, что в партийной жизни он разочаровался – так же, как и некоторые другие члены партии, которые после его исключения написали заявления о выходе. Даже если суд восстановит его право быть единороссом, он, вероятно, не задержится в рядах «ЕдРа». Непонятно, из каких соображений партия разбрасывается своими активными членами, ставя их в безвыходное положение – они вынуждены защищать свою честь, простите за немодное нынче словечко. Учитывая, что вокруг Рыбинского собрались несколько молодежных организаций, сам он – эксперт ОНФ по Усолью, человек с серьезной гражданской позицией, регсовету, исходя из элементарной логики, следовало бы повнимательнее отнестись к своему решению, которое больше напоминает пыльное советское «телефонное право», инструмент в современном обществе, мягко скажем, бесполезный. Если сегодня таким образом избавляться от самых активных, то и партия долго не протянет.
– Нарушена демократическая основа партии – выборность. Регсовет дает указания сверху. Это напоминает тоталитарный режим, – подытоживает Рыбинский, который хотел поработать на благо общества, а ему показали вдруг протухший «тоталитаризм» в действии…
Исковое заявление к «Единой России», похоже, поставило судей в тупик – заявление Рыбинского трижды отказывались принять в Кировском районном суде Иркутска: не могли решить, по какому кодексу, административному или гражданскому, рассматривать это дело. Наконец решение было принято, и суд рассмотрит исковое заявление согласно ГПК в середине января.