- Что тут рассказывать, что расспрашивать? – спросила жена Сергея Анастасия, не особо охочая до стороннего внимания. – Вы просто поживите у нас несколько дней – и сами увидите, что никакая это не причуда и не бзик, а самый простой и естественный выбор, сами захотите здесь поселиться и радоваться простым вещам.
Это было так похоже на правду! Ольхон и Байкал брали в плен с ходу, не давая опомниться, околдовывали могучей силой, исторгали из сердца трепетный восторг и горячую присягу на верность. И все же история новоольхонцев Еремеевых не просто робинзонада утомленных урбанизацией романтиков. Она сокровеннее и глубже, хоть и выглядит эффектным приключением.
- Главное изменение в нашей с Сережей судьбе не приезд на Ольхон, - объясняет Настя. – Человек, а значит, и его жизненный путь меняется, когда он встречает Бога. Это случилось гораздо раньше, чем мы оказались здесь. Ольхон – это последствие и награда, потому что нам тут действительно хорошо, как нигде. Здесь для нас началась новая жизнь, изобильная благословениями.
- Мы много перевидели разных мест, постранствовали на славу. Но по-настоящему дома почувствовали себя на этой священной земле, в этом уникальном уголке могучей природы, - добавляет Сергей.
Денди становится паломником
Сергей был типичным представителем «золотой молодежи». Родился в Дрездене, где в составе войск советского контингента служил его отец. Вырос в Златоусте на Урале. Учился на физфаке Московского технического университета, где углубленно изучал и английский язык. Руководил вузовским английским клубом. Потом перевелся в гуманитарный университет и получил диплом специалиста по международному управлению. Был приглашен на работу в крупное кадровое агентство, успешно вербовал персонал для западных компаний. Очень скоро предприимчивый хедхантер оказался в Европе, стал высокооплачиваемым буржуйским наймитом, завсегдатаем бильярдных клубов и казино, немножко пижоном, щеголявшим галстуками за 200 фунтов стерлингов. Завидная мобильность натуры, блестящие лингвистические навыки, природное обаяние и талант к общению легко привлекали к нему людей, удачу и деньги. Как-то раз, будучи в туристической поездке, Сергей похвастал гостиничному консьержу, что видел все достопримечательности Кипра. Но киприот озадачил его неожиданным вызовом: «Если вы не были в Кикском монастыре, значит, пропустили самое интересное». У нашего пилигрима как раз случилась выигранная в казино на теплоходе свободная сумма, и он, не раздумывая, решил потратить ее на путешествие в святую обитель.
Прежде Сергей все, что связано с религией, воспринимал отстраненно и даже с опаской.
- Эта тема была связана для меня с загробным, черным, монашеско-священническим миром, который мне был чужд и, даже больше скажу, я его боялся, потому что все это, как мне казалось, пахло ладаном и смертью.
Встреча с Кикосом оказалась похожей на сказочный сон. Одинокого визитера встретила уединенная полуденная тишина. Нигде не было ни души, в открытом храме тоже пусто. Скрывшись от зноя под старинными сводами, завороженный их прохладой, мирным сиянием лампад, наш турист придремал на церковной скамье. Разбудили его монахи, пришедшие на службу. Открыв глаза, он увидел «улыбающиеся бородатые лица», услышал греческую речь: «Во время богослужения не спят!» Ласковый прием и даровой приют в монастырской гостинице приятно удивили. Но это был не последний сюрприз. Вскоре он услышал во дворе русский диалог: на Кикос прибыли монахи из Троице-Сергиевой лавры. Сразу охотно разговорились. Оказалось, чернецы ищут машину для дальнейших поездок по святым местам. И снова без колебаний двадцатитрехлетний искатель приключений откликнулся этой экзотической возможности послужить паломникам, пообщаться с этими непонятными, но такими притягательными, исполненными внутреннего света людьми.
«Пространством и временем полный» возвратился молодой жизнелюб из долгого странствия с монахами. Полный новых, еще не оформившихся, но сильных и глубоких впечатлений. Разговоров о святых таинствах, литургии, послушаниях, благодати, о любви превыше человеческой. Незабываемым рассказом одного из монахов о том, как он пришел к Богу, безыскусным, искренним, поразившим Сергея до глубины души. Мажорный парень чувствовал себя так, словно попал на другую планету, где все было незнакомо и смутно. Но воздух этой планеты уже освежал и обогащал изнутри, обещая трансформацию всей жизни, всего сознания, всего существа.
Так начался его, Сергея, путь к вере. На этом пути было велосипедное странствие по церквям и монастырям Золотого Кольца, приезды в Сергиев Посад к полюбившимся в греческом вояже новым товарищам. Была учеба на философском факультете Сорбонны и одновременно в богословском институте Сергия Радонежского в Париже. Поездка автостопом на Афон, где он жил послушником и постигал, впитывал, осмысливал, чутко прислушиваясь к внутреннему камертону сердца, новые пламенные глаголы.
- Я почувствовал, что православная жизнь, несмотря на ее дисциплину и ограничения, дает мне неизмеримо большую свободу для души, нежели мое прежнее мирское преуспеяние. Она помогает мне восстановиться в первозданной праведности, очиститься от суетного, преходящего, наносного. Я обрел полноту и ясность бытия.
Из курсистки в декабристки
Настю с ее младшим братом в лихие 90-е годы родители осознанно отправили из Пятигорска в Париж «за светлым будущим». Там она окончила лингвокурсы, а затем частную школу международного гостиничного менеджмента. В отличие от брата, который легко ассимилировался и теперь преуспевает во французской столице, Настя год от года все глубже погружалась в ностальгические настроения, пока совсем не затосковала по России. Для многих русских парижан условной побывкой на родину стали воскресные посещения православной церкви. Здесь не только молились. Здесь встречались, делились новостями, устраивали чаепития.
Здесь она и встретилась с Сергеем. Поскольку девушка в молитвах просила послать ей суженого, она сразу узнала в новом знакомом своего избранника. Сомнений не было. Ведь она уже видела этого приметного парня около года назад на экскурсии в Сент-Женевьев-де-Буа и не случайно его запомнила. Потому что «был он на голову выше всего народа» и «волосы его отягощали его», как говорится о неких героях Ветхого Завета. Заросший, смуглый, стройный Сергей как раз вернулся тогда из паломничества на Афон, сильнее всего в толпе его выделяли живые, восприимчивые, пытливые глаза.
Отношения долго были дружески целомудренными, и только когда Сергей покинул Францию, в интернет-переписке их откровения стали взаимно теплеть, а чувства открываться. Через некоторое время Настя выехала к Сергею на Кипр уже как невеста. Вместе они прибыли в Москву. В поисках работы Настя пришла в Свято-Данилов монастырь узнать, нет ли вакансий в гостинице для клерикального чиноначалия. Вакансий не оказалось, зато православной паре предложили поехать в Израиль, возглавить огромную паломническую гостиницу в Вифлееме при храме Рождества Христова. Так венчанная чета Сергей и Анастасия Еремеевы на целый год отправились на святую землю. Полгода работали в Тиверии в известном «Доме со сводами», потом в Вифлееме.
Вернувшись через год в российскую столицу, ребята настойчиво стали искать работу в отечестве. Ветрами странствий они были уже сыты и, поскитавшись, успели понять, что их пути неотделимы от судьбы православной отчизны. Московская сутолочная, бешеная, напряженная жизнь быстро опостылела своим жестким ритмом и марафонскими нагрузками. Потянуло в провинцию, где можно еще спокойно перевести дух, поднять глаза в небо, услышать себя и ближнего. Тут-то и пришел ангажемент буквально свыше.
- Отец Владимир из Иркутска, который привозил к нам в Вифлеем паломническую группу, написал, что на турбазе ольхонского предпринимателя Никиты Бенчарова нужны грамотные люди со знанием языков, а православным он будет рад вдвойне. Так мы решились приехать в этот заповедный далекий край, - вспоминает Настя. – Честно признаться, мне первые годы было очень тяжело. Жилья своего нет, условия деревенские, а мы все-таки люди, избалованные городским бытом. К тому же мое южное происхождение очень мешало привыкнуть к суровой природе, продувным ветрам, сильным морозам, к устрашающим штормам, голой степи почти без растительности. Мне все было немило. Меня не понимали родители, с укоризной называя декабристкой. Но время делало свое дело, мы с мужем много трудились здесь, в том числе для божьего дела, вкладывали свою душу, надежды, мечты. И труды, и молитвы наши дали свои плоды. Сегодня у нас есть свой дом, просторный, светлый. Есть храм, где мы служим, прирастающий верой людей. А еще… Мне пришлось в свое время много лечиться от бесплодия, врачи говорили, что шансов практически нет. А вот, полюбуйтесь, целых три «шанса» по двору бегают: Святослав, Любаша и Лазарь. Когда Бог дал нам первого ребенка, я сказала: «Ну, все, это место благословенно, здесь остаемся, будем жить и славить Господа!»
Остров свободы
Деятельный, инициативный Сергей не отвлекался на адаптацию, направив все силы на созидание. Суровый и прекрасный Ольхон он полюбил еще в 90-е годы, когда ездил сюда с другом, ночуя в спальных мешках на Сарайском пляже. К тому же могучий байкальский остров отчего-то прочно ассоциируется у нашего героя с легендарным Афоном, куда сама Богородица принесла Евангельскую весть, рассеяв языческую тьму. С первых же недель новоселья Еремеев стал много внимания уделять маленькой церкви, построенной на пожертвование вдовы Натальи Усовой. История этого строительства святыни связана с чудом. Иркутянке Наталье, сильно горевавшей о кончине мужа, в полусне явилась Богородица и повелела продать квартиру в областном центре, чтобы построить храм на Ольхоне – в центре байкальского шаманизма. Женщина получила благословение у духовника и послушалась. Вслед за ней на храм жертвовали и другие доброхоты и даже целые организации.
Когда Еремеевы приехали на остров, храм открывался лишь раз в две недели, когда приезжал священник с материка. Сергей добровольно стал ключником и смотрителем прихода. Открывал двери туристам, которые хотели помолиться в обители, рассказывал ее чудотворную повесть. Привез из Улан-Удэ колокола, организовал сбор денег в уплату покупки, выстроил с хужирскими помощниками звонницу, научился звонить. Люди откликались на доброе дело, желали храму развития, делали пожертвования. Вскоре рядом с церковью вырос дом, появился церковный грузовичок, цветным островком красуется единственная в райцентре профессиональная детская площадка. Деньги на эту площадку дал один из столичных меценатов целевым назначением через фонд Натальи Водяновой «Обнаженные сердца». Все это оживление храмового пространства и жизни стало возможным благодаря накопленным за долгие годы добрым связям и симпатиям Сергея, благодаря его организаторской и «вербовочной» сноровке и неуемной энергии в достижении поставленных целей. Три года назад Иркутская митрополия отрядила на постоянное жительство в Хужир настоятеля храма отца Василия. Службы теперь ведутся регулярно. Их посещают не очень пока многочисленные, но чистосердечные прихожане. Среди них и Наталья Усова, сделавшая первый большой вклад в постройку церкви. С воодушевлением приходят на службу и туристы из дальних городов и стран. Когда мы гостили у Еремеевых, видели на молебне глухонемую группу. Сурдопереводчик жестами показывал людям смысл литургии. Сергей, прекрасно владеющий английским и французским языками, хорошо понимающий по-гречески, загорелся выучить и жестовую систему знаков, зимой, сказал, непременно займется.
Познакомившись с иконописцем Игорем Смирновым, Сергей уговорил его пожить при церкви и расписать стены. Идея благополучно воплощена в жизнь. На стенах хужирской православной обители красуются удивительные фрески. На южной стороне – образ Афонской Божьей Матери на Ольхоне, который люди попросту называют Ольхонской Богородицей. Святая почти в точности повторяет афонский оригинал, только подножием ее служит не Афон с его двадцатью монастырями, а Ольхон с маленькой церквушкой на возвышенности.
Так главный скалистый остров Священного моря в Сибири становится освященным собратом всемирной христианской семьи. Из московской часовни иконы Державной Божьей Матери в дар хужирскому приходу привезли список этой иконы, которая по предложению Сергея Еремеева и с благословения отцов церкви проплыла по Байкалу крестным ходом. Приезжали сюда служить молебен и монахи Сергиевой лавры. Освятили закладной столп в честь 700-летия Сергия Радонежского в новой усадьбе Еремеевых. Даст Бог, вырастет здесь со временем часовня в память преподобного. Деревенские уже окрестили прихрамовую территорию и еремеевские угодья Сергиевым Посадом. Недавно посетили ольхонскую церковь и афонские старцы, служили службу, благословили быть на острове промыслом Господа когда-нибудь и монастырю.
Сергей служит звонарем, Анастасия поет на клиросе. Оба они с радушием и любовью встречают гостей из самых разных мест в скромном приюте «Филоксения», что значит «гостеприимство», или буквально «любовь к странникам, чужакам». О вероисповедании не спрашивают, просто делятся светом и теплом своих сердец.
- Нам верится, что молодая пока биография нашего храма – это начало большой истории душевного очищения и духовного просветления этих благодатных мест, - размышляет Сергей. - Мы и гостей сюда приглашаем, чтоб знали и близко, и далеко, что есть на Ольхоне что-то почитаемое, что-то православное. Люди едут и ради уникальной природы, и ради новой святыни на этой древней земле. Приносят в храм свою лепту, хлеб, дары, свои труды и творчество. Так, не без нашего участия Бог творит здесь свои великие дела. Человек невольно несет на себе отсвет благодати места, в котором пребывает. Но и благодать месту даруется свыше, а умножается трудами и молитвами человека. Место, где мы живем уже восемь лет, где родились наши дети, - удивительное, величественное, осененное тайной. Оно щедро делится с людьми силой, чистотой, красотой. Приезжайте сюда, освобождайтесь от всякого тяжкого груза в душе, приобщайтесь к вере, любви и свободе!
