Собаководы региона нуждаются в "гуманных" притравочных станциях

В противном случае мы можем потерять уникальную восточно-сибирскую лайку

Зоозащитники давно поссорились с охотниками на почве притравочных станций. Чтобы воспитать охотничью собаку, ей нужно с самого раннего возраста давать почувствовать запах дикого зверя, она должна уметь правильно лаять и не бояться хищника. Но депутат Госдумы Николай Николаев выступил против притравочных станций, и другие депутаты считают, что медведю и собаке нужно предоставить «равные условия».

В противном случае мы можем потерять уникальную восточно-сибирскую лайку
фото соцсети

За равные условия для диких и домашних

В Иркутске сегодня нет притравочных станций. Об этом официально говорят кинологи, которые разводят охотничьих собак и которым такие станции нужны. Без хорошей собаки настоящий охотник даже не заходит в лес. Она может спасти ему жизнь, а может и наоборот – спровоцировать дикого зверя на неоправданную агрессию.

Некоторые зоозащитники утверждают, что притравочные станции – нелегальные – есть, называют известные в Иркутске собачьи питомники. Зеленые постоянно приводят в пример западных охотников и их экологический опыт – у них нет станций, и как-то ведь обходятся. Но сибирские охотники возражают: тамошние угодья намного меньше российских. Если в Чехии на кабанов охотятся на участке до 3 тысяч километров, то в нашей стране «своей тайгой» охотники называют участок размером не меньше 15 тысяч километров. И охотник не только заготавливает на этой территории пушнину, но и следит за численностью опасных хищников: например, волков. Без присутствия охотников в лесу их численность вырастает моментально.

В настоящее время в правительстве РФ и Госдуме тоже не могут договориться о правилах поведения на охоте. Об осведомленности государственных мужей в вопросах охоты ничего достоверно не известно: ни сенаторы, ни депутаты не афишируют, кто из них регулярно бывает на охоте, а кто лишь «постит котиков».

Депутаты подготовили федеральный закон о предотвращении жестокого обращения с животными, но Верховный совет отправил его на доработку. Депутат Госдумы от Иркутской области Николай Николаев на обсуждении поправок в федеральный закон «Об охоте» высказался категорически против испытательно-тренировочных станций (ИТС). Его высказывания активно обсуждаются в охотничьем мире.

– То есть мы понимаем, что если медведь бежит по чистому полю, он может сопротивляться и никак не ограничен в свободе – по сути это является охотой, – говорит Николай Николаев. – Здесь мы конечно же не можем каким-либо образом ограничивать деятельность охотника, собаки, молодой собаки, которую он обучает… Но как только этот медведь попадает в какой-то загон, на привязь или еще каким-то образом становится ограничен в возможностях – ему закрыли глаза, «варежки» одели, – в этом случае контакт не допускается.

Депутаты, «науськанные» зоозащитниками, предложили отказаться от контактного обучения охотничьих собак, «чтобы в условиях реальной охоты собака и дикий зверь были в равных условиях». Возможно, в России будет полностью исключена деятельность незаконных притравочных станций. Собираются внести изменения в отношении самого термина «обучение» применительно к собакам охотничьих пород. Кроме того, будет проходить конкретизация норм по породам. Также рассмотрят вопрос о том, применимы ли к нечистопородным собакам те же правила, что и в отношении породистых охотничьих собак.

Восточно-сибирская лайка – идеальная охотничья собака. Иркутск очень давно является центром их разведения. Но сегодня былые позиции утрачены. Если сегодня не готовить этих собак к охоте, завтра их генетический код будет потерян.

– Если зверь находится в состоянии естественной свободы, то по нему будет проходить подготовка собаки, приближенная к охоте, – подытожил Владимир Лебедев, зампредседателя комитета СФ по аграрно-продовольственной политике и природопользованию. – Мы говорим, что если кабан находится в большом вольере, у него все в порядке со здоровьем, с клыками, он может свободно передвигаться, то в этом случае можно готовить собак для того, чтобы собака имела непосредственное взаимодействие с этим животным. Как только зверь ограничен в своей свободе и обороноспособности – извините, здесь мы говорим, что можно использовать только ограждающие конструкции…

В Интернете началось активное голосование за обе позиции. Они сформулированы таким образом: «Уверен в необходимости такого шага, поскольку при контактной притравке практически всегда подразумевается истязание зверей». И – «Считаю, что притравочные станции нельзя запрещать, так как собаки, не прошедшие соответствующую тренировку, на деле оказываются не готовы к встрече с диким зверем».

Соболь кусает собаку

При этом законопроект обещает предоставить возможность для «нормальной деятельности настоящих охотников». Что думают об этом практики? А практики считают, что испытательно-тренировочные станции (они же притравочные) нужны.

Лариса Терентьева – кинолог Шелеховского отделения Иркутской областной общественной организации охотников и рыболовов. Она из охотничьей семьи. Еще ее отец и дед охотились с лайками. И сейчас у нее две восточно-сибирские лайки: Анга-Гретта (ей уже 14 лет) и ее дочь, десятилетняя Ар-Дина. Иркутск – всемирный центр выращивания восточно-сибирских лаек. Нашу собаку ценят охотники во всем мире. Стоимость щенка – от 25 тысяч рублей. Лариса Терентьева всю жизнь помогает охотникам воспитать надежную, хорошую рабочую собаку, которая не подведет.

– Нельзя лишать охотников хорошо обученных собак, потому что рабочие собаки кормят их семьи и помогают выживать. Сейчас законодатели демонстрируют полное безразличие к отечественному собаководству и огромному труду селекционеров. У охотничьих собак сегодня утрачиваются их пользовательские качества. Кто будет учить их выходить на след раненого медведя или других животных? К тому же собака, ни разу не видевшая дикого зверя, может испугаться на охоте и не суметь защитить своего хозяина. Для этого и нужны испытательно-тренировочные станции.

Лариса Терентьева, кстати, собирается открыть под Иркутском питомник, где будет обучать охотничьих собак. В данный момент у нее уже имеется барсук для притравки, а этой весной она планирует завести соболя и кабана.

– Я уже несколько лет обучаю собак на нашем барсуке, его зовут Хома, – продолжает Лариса. - Собаки прежде всего должны познакомиться с запахом дикого зверя. Как вы думаете, я дам нашего Хому кому-нибудь в обиду? Конечно же нет. К тому же, если животное пострадает, найти другое будет очень проблематично. Кстати, Хома коварный, всегда старается укусить собаку…

– Как вы относитесь к инициативе зеленых по запрету всех станций?

– Считаю, что это бред. На испытательно-тренировочных станциях никто никогда специально не калечит животных. Например, когда мы учим собак идти по кровяному следу, то для этого закупаем говяжью кровь.

Если запрещать станции, то следует запрещать и охоту с собаками. Неподготовленная собака, как правило, погибает на охоте, поскольку не знает повадок диких животных. Почему же зеленые в этом случае не жалеют собак?

Бывалые охотники, кстати, не возражают, когда соболь кусает их собаку – это необходимо, чтобы у собаки возникла на этого зверя «большая обида»: чтобы потом он захотел его выследить.

Щенок в медвежьей клетке

Этим летом вся Россия познакомилась с тремя медведями, на которых учатся охотничьи собаки. Владелец шелеховского кафе принял от охотников трех медвежат и вырастил их в большой клетке. Из медведей не делали цирка, не показывали специально посетителям кафе – хозяин держал их для себя, но все вокруг знали, что здесь живут медведи. У животных были все необходимые документы и прививки. Их хорошо знали местные охотники – они привозили собак, чтобы оценить реакцию своих питомцев на медведей. Во время охоты важно знать, как собака отреагирует на такую серьезную опасность.

Этим летом выпивший посетитель решил накормить хищников сгущенкой, просунул руку в клетку, и медведи оторвали руку по плечо. Троих медведей после этого случая чуть не усыпили. Но все обошлось: пострадавший отказался писать заявление в полицию, осознав свою вину, чем спас медведям жизни.

Можно ли назвать шелеховских медведей «притравочной станцией»? Гуманно ли содержать их в клетке и показывать собакам?

Людмила Ивушкина – известный биолог, основатель Иркутской зоогалереи. Каких только зверей здесь не спасали: от ястребов до крокодилов. Ивушкина в курсе охотничьей проблемы, но занимает нейтральную позицию.

– Я категорически против «притравочных станций», где калечат животных, выдирают им зубы и когти, – говорит Людмила Ивушкина. – Но в то же время мы должны сохранить генетический код наших охотничьих собак. Нужно понимать, что это наше национальное достояние. Необходимо искать компромисс. Если бы все было очевидно и просто, эта проблема не стояла бы сегодня так остро. Меня также возмутило предложение (имеется в виду предложение зампредседателя комитета СФ по аграрно-продовольственной политике и природопользованию – прим. ред.) оставлять хищников с собаками в равных условиях. Нужно понимать, что собак нужно начинать тренировать, когда они еще маленькие. Как это себе представляют зеленые: бросать этих щенков в клетки к медведям?.. Ситуация похожа на проблему с бродячими собаками: с одной стороны зоозащитники, а с другой – догхантеры. Кто из них прав?..

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №8 от 14 февраля 2018

Заголовок в газете: Медведь в чистом поле

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру