Ответы на них, собственно, и определяют характер нашей действительности. Вопросов всего два. Во-первых, законно ли устанавливать памятники военным преступникам? А во-вторых, правильно ли устанавливать их на бандитские деньги?
На бандитские деньги
Конечно, историю этого памятника вспоминать сегодня никому не хочется – она двусмысленна, некрасива, при том, что замешаны в ней также и уважаемые люди.
Идея памятника созрела на волне патриотизма, захлестнувшего в начале двухтысячных российское общество – история поворачивалась к людям очередным боком, и те, кто считались при советской власти антигероями, стали героями. Для некоторых потребовалась срочная канонизация, ибо обществу нужны были новые авторитеты. Тогда-то иркутская патриотическая общественность завела разговор о памятнике Колчаку, путешественнику, исследователю, неудавшемуся командующему Черноморским флотом, сибирскому сатрапу, патриоту, человеку, потерявшему золотой запас России, и так далее. Неоднозначную фигуру раскрасили в пастельные тона. Тут же нашелся и спонсор – президент иркутского общественного фонда «Патриот» Сергей Андреев. На этой-то оптимистической ноте и запнуться бы, остановиться.
Но знал ли кто-то достоверно, что Сергей Андреев, который был представлен прессой как юрист, профессор, меценат, имеет еще одну, темную сторону своей личности и еще одно, антиобщественное направление своей деятельности? Андреев в 90-х руководил крупной ОПГ – организованной преступной группой, под крышей которой собрал спортсменов. А в 2000 году, не оставляя своего призвания, сколотил банду киллеров, которая выполняла его заказы и получала от него вознаграждение. Более 50 нападений и 10 убийств числились за этой бандой… Ну, кто-то конечно же знал.
Идею памятника Андреев вынашивал несколько лет. Колчак оказался близким ему героем, хотя и погоревшим на собственной «мягкости». Об этом он с удовольствием сообщал журналистам, делая выводы вполне «по Фрейду»: «Перед тем как Вячеслав Михайлович Клыков согласился взяться за работу над памятником Колчаку, он отправил запросы в разные архивы. Так вот, ни одного подтверждения, что Колчак лично распоряжался кого-то расстреливать, нет. Мне кажется, он и проиграл большевикам, потому что был слишком мягким». Сам Андреев (в бандитском мире известный также как Андреевский) мягким, очевидно, не был. Сочувствуя Колчаку, он взял на себя все расходы и хлопоты по установке памятника, пробив этот вопрос в мэрии.
9 сентября 2004 года состоялись переговоры между тогдашним мэром Иркутска Владимиром Якубовским и автором памятника, народным художником России Вячеславом Клыковым, который работал над скульптурой два года. Клыков считал, что людей надо предварительно подготовить, чтобы достойно открыть памятник. Через месяц монумент был открыт на месте, где предположительно был расстрелян Колчак, открыт в торжественной обстановке с участием городских властей.
А еще через несколько месяцев члены банды Андреевского были задержаны. Но только не Андреев. Криминальный авторитет исчез и больше на горизонте не появлялся. Он находится в международном розыске.
Кровавый диктатор или мореплаватель-ученый?
Общественное мнение в 2004 году отнюдь не было однородным. Сразу после открытия памятника иркутские коммунисты, выражая мнение другой части общества, весьма многочисленной, заявили, что обратятся к президенту Путину с заявлением против памятника. Само собой, они обратились и к городским властям, и к тогдашнему губернатору Борису Говорину. Тогдашний председатель обкома КПРФ Сергей Левченко – он же нынешний губернатор Иркутской области -- высказался категорично: «В Сибири, где он известен как «кровавый диктатор», ему не место». И предложил поставить памятник Колчаку-мореплавателю где-нибудь на морском побережье, а Колчаку-изобретателю - где-нибудь в Петербурге. Власти коммунистов не поддержали, и в последующие годы они пытались протестовать против возвеличивания образа Колчака, но на сносе памятника не настаивали.
Настаивать на сносе решил отнюдь не коммунист: иркутский юрист Олег Федоров год назад сформулировал свое мнение для общественности, составил иск против памятника и пошел в суд. Общественность предположила, что это был отчаянный пиар, с помощью которого юрист решил продвинуть свои услуги в народ.
Сам Федоров настаивает, что это его гражданская позиция, которую он выражает, имея в виду, что Колчак – отрицательный герой, которого выдают за романтического. И как юрист он, безусловно, прав -- а каким еще героем может считаться военный преступник? Колчак, по мнению государства, - это антитренд: он был признан военным преступником и таковым остается, несмотря на все попытки заинтересованных организаций добиться его реабилитации. Верховный суд не нашел для этого оснований. Федоров как юрист, а значит, человек, склонный собирать и подтверждать факты, разыскал информацию о соответствующем иске общественной организации «Белое движение» в Забайкальский районный суд. В январе 1999 года этот суд вынес решение, подтвержденное коллегией Верховного суда: Колчак реабилитации не подлежит как способствовавший массовым репрессиям мирного населения.
В рукаве у Федорова был и козырь – судебный прецедент в Санкт-Петербурге: некий юрист Олег Барсуков через суд добился демонтажа памятной доски (открытой, кстати, со скандалом) с дома на Большой Зеленинской улице, где какое-то время жил Колчак.
Тогда Федоров заявил, что хочет «возбудить» общественную дискуссию по поводу памятника. И дискуссия началась. Причем на одной стороне в ней оказались люди противоположных взглядов вроде либерала Алексея Петрова и подъесаула Александра Турика, когда-то редактировавшего крайне патриотическую газету «Русский Востокъ» -- они категорически за бронзового Александра Васильевича.
Теперь же, видимо, как результат «возбужденной» дискуссии, в суд обратился не один адвокат (которому, кстати, отказали в рассмотрении иска, но суд вышестоящей инстанции решение отменил), а целая группа граждан из 26 человек. Иск предъявлен к администрации области и города. В иске три предмета: сам памятник, табличка в здании железнодорожного вокзала, а Федоров в прошлом году указывал в иске еще и табличку на Иркутском краеведческом музее, но это, очевидно, перебор – против Колчака-путешественника и возражать как-то неудобно: в этом качестве будущий адмирал был полезен России и не вреден массам.
На первом заседании суда по коллективному иску ответчики заявили ходатайство о привлечении к делу третьих лиц и приобщении ряда документов. Судебное заседание для рассмотрения дела по существу назначено на 13 июня. К этому времени дискуссия, скорее всего, наберет определенный градус – уже сейчас в «Фейсбуке» рекой льются высказывания и рассуждения о герое-антигерое Колчаке. Ни одно решение – снести памятник или не сносить его – не будет удовлетворительным. Часть горожан все равно останется недовольна. Поэтому самый безболезненный выход – ничего не сносить, но поменять отношение к самому памятнику. Недаром же Клыков, беседуя с журналистами в 2004 году, сказал: образ Колчака «будет символизировать думу о том, что же в действительности случилось в 1917 году. Почему брат пошел войной на брата, а отец - на сына». То есть, по мнению создателя памятника, о существе проблемы надо думать, а не о том, кто прав – красные или белые. Может, стоит прислушаться спустя тринадцать лет?
