Где деньги лежат?
В Иркутской области восемь моногородов. В алфавитном порядке это Байкальск, Железногорск-Илимский, Саянск, Тулун, Усолье-Сибирское, Усть-Илимск, Черемхово и Шелехов. Каждый из них зависит от одного градообразующего предприятия, которое и положило начало собственно городу. Из-за такой зависимости сегодня эти города имеют проблемы. Самая яркая ситуация сложилась вокруг Байкальска - закрытый БЦБК породил множество проблем. Решать их стало отдельным бизнесом. По крайней мере, так об этом сегодня думают сами байкальчане: «Опять приехали «пилить деньги» на наших проблемах!»
Чтобы поднять боевой дух моногородов, администрация Иркутской области утвердила региональную программу комплексного развития моногородов на 2018−2025 годы. Основные цели программы — создание новых рабочих мест, не связанных с деятельностью градообразующих предприятий, повышение инвестиционной привлекательности территорий, улучшение качества городской среды.
- Программа включает комплекс мероприятий по содействию реализации инвестиционных проектов, поддержке малого бизнеса, созданию инфраструктурных объектов, развитию социальной сферы и другие мероприятия, — говорит Марина Петрова, заместитель министра экономического развития Иркутской области. — Общий объем финансирования по программе составит порядка 63 миллиардов рублей, в том числе 20,5 миллиарда рублей бюджетных средств и 42,5 миллиарда рублей частных инвестиций.
Где область возьмет эти деньги? И что за частные инвестиции планируется привлечь? Кто сегодня будет вкладывать свои деньги в эти медленно умирающие территории? Вице-спикер Законодательного собрания Иркутской области Наталья Дикусарова согласилась прокомментировать «МК Байкал» инициативу областной администрации.
-- Планируется, что на развитие моногородов Иркутской области будет направлено 63 миллиарда рублей. Бюджет Иркутской области - 130 миллиардов. Откуда возьмутся нужные 63 миллиарда? Их нет в нашем бюджете, их нет и в нашей экономике. О каких инвестициях идет речь?
- Да, я читала об этом. Из этого следует, что 20,5 млрд - это бюджетные средства, 42,5 млрд – частные инвестиции, и эти средства в региональной программе комплексного развития моногородов. Программу эту я еще пока не видела. При принятии бюджета на 2018 год и плановые 2019 и 2020 годы эта программа не обсуждалась и не утверждалась. Однако определенные выводы о тех же частных инвестициях сделать могу по опыту, который мы видим в городе Усолье-Сибирское, являющемся моногородом, территория которого к тому же определена как ТОСЭР (территория опережающего социально- экономического развития). Так вот в этом ТОСЭР не насчитывается даже 10 инвесторов, привлечено всего несколько десятков миллионов рублей. И это за несколько лет. Создано совсем небольшое количество новых рабочих мест. И проанализировав это, скажите, откуда возьмутся эти миллиарды частных инвестиций для поддержки моногородов? В ТОСЭР, в моногородах нужны ручное управление этими процессами и точная экономическая модель. Пока мы этого не видим.
- Получается, что эти 63 миллиарда – все деньги, которые и должны быть потрачены на эти восемь городов Иркутской области?
- Дело в том, что, скорее всего, это весь объем финансовых ресурсов, которые предусмотрены в принципе в бюджетах всех уровней в моногорода - на капитальный ремонт социальных учреждений, образование, здравоохранение, дорожное строительство и так далее. Моногорода участвуют в программе «Комфортная городская среда», как не-моногорода участвуют в программе по реализации народных инициатив (а в ней участвуют и поселки, и села, и районы). Мы в эти 20,5 миллиарда бюджетных средств просто включаем те мероприятия, которые и так идут для любого города - по умолчанию! Чем тогда Усолье или любой другой моногород отличаются от не-моногородов и не-ТОСЭРов?
На старых дрожжах
Пока в рамках поддержки моногородов восемь названных выше получат машины скорой помощи - их купят за счет средств федерального бюджета. Для выпускников из этих городов установили квоты на целевой прием в медицинский университет.
- С огромной завистью смотрю, как развиваются некоторые моногорода, где мы видим это взаимодействие — как работает Кемеровская область, Башкортостан, как там реализуются многомиллиардные проекты, — говорит Василий Темгеневский, мэр Байкальска, комментируя ситуацию в своей вотчине. — У нас этого не происходит. Причина — наше слабое взаимодействие и зачастую слабая преемственность в реализации проектов, которые были разработаны ранее.
В качестве примера Темгеневский привел развитие двух особых экономических зон на Байкале. Иркутские «Ворота Байкала» только в этом году получат наконец 124 миллиона рублей, а «Байкальская гавань» в Бурятии уже развивается --на восемь миллиардов рублей. Почувствуйте разницу.
Мэр Тулуна Юрий Карих сетует на то, что уже три месяца их город не может получить статус ТОСЭР -- моногород Тулун тоже хотел бы привлекать инвесторов. Но ощущается какая-то дезориентация и неорганизованность.
- Правительство РФ уже два года активно поддерживает моногорода, прошел съезд моногородов России, а мы в Иркутской области даже собраться не можем.
Моногорода и ТОСЭР в Иркутской области медленно, но верно совмещаются на карте. В Усолье они совместились, но сегодня не совсем понятно, есть ли от этого какая-нибудь реальная польза для города, горожан и экономики. Или польза только в том, чтобы благодаря поддерживающим программам «осваивать» бюджетные деньги и декларировать экономические успехи?
Проверить ТОСЭР в Усолье-Сибирском на этой неделе отправились депутаты Законодательного собрания. Например, они побывали в производственных цехах ООО «Усольмаш». Здесь производят оборудование для обогатительных предприятий в сфере добычи угля и золота. Как рассказала директор предприятия Екатерина Михайлова, как резидент ТОСЭР компания на пять лет освобождена от уплаты налога на прибыль, также для нее снижен размер платежей в фонд социального страхования. «Усольмаш» как резидент вложил в производство 5,3 миллиона рублей, за год работы было создано 126 рабочих мест.
Еще один резидент, то самое новенькое ООО «Лайм», зашел на усольскую землю в конце декабря 2017 года. Компания производит древесные топливные пеллеты на базе уже существующего предприятия по первичной переработке древесины. Цель инвестпроекта - создание производства замкнутого цикла с глубокой переработкой. Объем капитальных вложений составил более 22 миллионов рублей, создано 22 рабочих места.
Парламентарии выслушали бодрые отчеты. Но попутно заметили, что отсутствует должная инфраструктура, а новыми предприятиями используется преимущественно старое оборудование и производственные площади – советское наследие, оставшееся от предыдущих предприятий. Депутаты также обратили внимание на несущественное количество новых рабочих мест, которые созданы в рамках программы.
Как усольчан задавил Красноярск...
Как же при том, что взоры региональных властей устремлены на Усолье, на любимчика областной власти ТОСЭР, в моногороде произошло то, что произошло: в агонии пребывает самый старый завод, производящий очень нужную в любом хозяйстве вещь – фанеру? «Усольский завод фанеры» фактически перестал работать.
Старейшее предприятие Иркутской области было когда-то усольской спичечной фабрикой, основанной в 1888 году почетным гражданином Иркутска Паршаковым, который в это время управлял усольской солеварней. Паршаков и его компаньон, владелец томской спичечной фабрики Минский, уверенно конкурировали с европейскими производителями, выписывали из-за границы оборудование, лавировали в неспокойном экономическом море. Спичечному товариществу удалось выжить даже после строительства Транссиба, по которому завозились все нужные товары, из-за чего многие местные предприятия ликвидировались. Напротив, предприятие расширило зону влияния и нашло рынок сбыта в Монголии. В 1905 году его продукция была удостоена Гран-при в Вене. В 1911 г. фабрика стала называться «Солнце», сделалась одним из крупнейших предприятий Восточной Сибири. В конце тридцатых национализированная фабрика, которая теперь называлась комбинатом «Байкал», начала выпускать еще и фанеру.
До самого последнего времени это было работающее предприятие, на котором люди получали хорошую зарплату – в среднем 30 тысяч рублей. Причина сокращения, по словам руководства завода, в том, что на предприятии изменится вид производства. Останется только лесопиление и вывоз леса. Для этой работы требуется всего 70 человек. Причем на завод планируют взять граждан Китая.
Руководство завода объясняет прекращение выпуска фанеры тем, что оборудование устарело, а на модернизацию нет денег. В настоящее время все работники в отпуске, а с 23 февраля их уволят. Все они уже подали заявления в службу занятости, но найти работу сразу такому большому числу людей достаточно сложно.
- У нас очень старое оборудование, еще 60-х годов, - комментирует «МК Байкал» Олеся Ярославцева, начальник отдела сбыта ООО «Усольский завод фанеры». – Наше предприятие не смогло за свой счет пройти модернизацию. А она необходима! Мы работаем в конкурентном поле. И наш регион активно осваивают компании из Красноярского края, соответственно, цены снижаются. Получается, чтобы остаться на этом рынке, мы будем вынуждены работать в себе в убыток или по себестоимости.
Сотрудники завода говорят, что «усольская фанера» как бренд, скорее всего, исчезнет, как только будут распроданы последние запасы.
