Когда-то, в 1969 году, тогда еще совсем молоденькая, моя героиня поехала в Ленинград поступать сразу в два вуза. В знаменитый институт театра, музыки и кинематографии не прошла, а в институт культуры приняли. Но упрямая Валентина решила штурмовать заветный ЛИТМИК на следующий год. А пока поехать вглубь страны, поработать в тех заповедных местах, песнями о которых в те годы многих свела с ума Александра Пахмутова. «Навстречу утренней заре по Ангаре, по Ангаре…» Так и оказалась архангельская девчушка с поморского севера на берегу исполина Байкала, в Слюдянке. Тут встретила своего суженого – в будущем известного писателя, а тогда еще яркого журналиста Михаила Просекина. Поступать через год пришлось в Улан-Удэнский институт культуры на заочный режиссерский факультет, потому что вскоре, 4 августа, у супругов Просекиных родился первенец Алеша. С двух месяцев малыш «пошел» в ясли, а мама – на работу, режиссером народного театра в Слюдянском ДК.
Потом был переезд в Иркутск, восемь лет преподавания режиссуры и сценического мастерства в культпросветучилище, конечно, руководство студенческим театром.
- Знаете, долго еще, очень долго я себя режиссером не чувствовала, уже за тридцать мне было, когда я стала обретать какую-то профессиональную уверенность. А как только это пришло, меня начали одолевать мысли о собственном театре, куда артисты пришли бы не потому, что это их обязанность ради стипендии, а просто потому, что интересно, что нам вместе хорошо, что мы сообща готовы создать спектакль, что-то высказать важное со сцены.
И она ушла, отказавшись от стабильных преподавательских хлебов, от педстажа, длинного летнего отпуска и будущей ранней пенсии педагога. И создала свой «Диалог», который в 2015 году отмечает свое 33-летие. Тридцать три года работает, творит и удивляет своих почитателей любительский коллектив «Диалог». Тридцать три года меняются его адреса, состав участников, прирастает нехитрый «бутор», как называют диалоговцы свое костюмерное и реквизиторское хозяйство, богатеет репертуар, складывается из тяжких и счастливых страниц солидная биография. Нам с вами, читатель, и представить себе невозможно всех многочисленных трудностей, из которых рождается спектакль в народном театре. Начать с того, что жизнь у него зачастую цыганская, то и дело приходится пилигримам сниматься с насиженного места и пускаться на поиски места, где голову приклонить. На самом старте пришлось изрядно покочевать, прежде чем обрели пристанище в ДК завода им. В.В. Куйбышева, где прожили восемь плодотворных лет. Здесь вольная труппа поставила «Чудеса в ожидании лета», «До третьих петухов» Шукшина, «Маленький принц», «Беседы с Сократом» Эдварда Радзинского, «Прости меня» по Виктору Астафьеву и многое другое. Но и отсюда пришлось уйти. Помочь «Диалогу» решили в областном Центре народного творчества и досуга. Команда Просекиной стала театром ЦНТД. А крышу над головой предоставил ей Иркутский энергетический техникум. Не Христа ради – на основе договора о творческом сотрудничестве, согласно которому «Диалог» помогал в проведении различных культурных мероприятий суза. Альянс техникума и театра продлился более двадцати лет. На техникумовской сцене, которую с любовью оборудовали сами театралы, увидели свет «Медовый месяц Золушки», все пьесы Вампилова, «Алые паруса», «Чайка», «Месяц в деревне» Тургенева, «Старший сын, или Все люди братья»…
- Валентина Семеновна, какие серьезные произведения вы называете. Честное слово, если бы я не видела собственными глазами вашего «Павлина» по Лескову, дрогнула бы. Как можно поставить такие полотна в любительском формате? Но теперь-то я знаю, что у вас в «Диалоге» все по гамбургскому счету.
- Конечно. «Диалог» - это серьезный диалог со зрителем прежде всего.
- Но костюмы, реквизит, оформление спектакля?
- О, это целая алхимия… Как там у Окуджавы: «Из какой-то деревяшки, из каких-то грубых жил…». Сплошной ноктюрн на флейте водосточных труб. Мне вот бывает странно и досадно, когда придешь в профессиональный театр, а спектакль ни о чем. Как можно поставить плохой спектакль, когда на тебя работает костюмерный цех, реквизиторский, декораторы, гримеры, гладильщики… Свет, какой захочешь, выставят, музыкальное сопровождение – пожалуйста! А ничего не остается на сердце. Мне это не понятно. Ни в коем случае не примите это за жалобу. С одной стороны, работа народного режиссера – это ужасная работа, по правде говоря. А с другой – это просто роскошь! Общаешься только с людьми, которые с тобой «одной крови». Ни один мой участник не стал бы добираться на наши сборища из Шелехова, из Ново-Ленино, если бы нас не связывало какое-то душевное родство. Мы вместе потому, что нам хорошо. Мы здесь растем, меняемся и мучаемся, как без этого, но и радуемся, постигая какие-то истины. Я не сомневаюсь, что ко мне приходит лучшая молодежь, какая только возможна в наше время. Единственное, чего не хватает в нашей работе, так это денег, внимания и поддержки. А когда очень любишь свое дело, можно и без денег. Это когда любви нет, только большие деньги утешают, и то ненадолго. Так что, если денег мало, значит, любви много, а это счастье!
Чтобы деньги ненадолго утешали, хотя и небольшие, Валентина Просекина в свои 67 лет преподает культуру речи в Восточно-Сибирском университете госслужбы, организует там масштабные конкурсы чтецов. Студенты – завсегдатаи просекинских спектаклей, добрые друзья ее театра и новой студии «Слово», которую неугомонная женщина открыла три года назад в Иркутском отделении Союза писателей России.
- Когда я пришла в СибУГС, мне, пригорюнившись, сказали: «Факультатив по культуре речи? Мы бы рады, но к вам ведь просто никто не придет». Просчитались педагоги, факультативщиков у режиссера много, их от животворящего слова русской классики теперь уже за уши не оттащишь. Одна девчушка со слезами отстаивала рассказ Паустовского «Снег», чтобы читать его на конкурсах без купюр. Пришлось уступить, хоть и рискованно было декламировать двадцать минут подряд. Девушка оказалась права, прошла все отборы, в Москву съездила.
- Я всегда говорю, не надо ставить крест на наших детях, тем более на целом поколении. Надо шанс им давать погрузиться во что-то глубокое, вдумчивое, заглянуть в себя. Надо давать им выбор. Вот в общежитии СибУГСа ребята могут дурака валять, пиво пить, курить, а могут спуститься и прийти в мою студию по развитию речи. Потому что она просто есть. Мне как служителю культуры надо просто делать свое дело. И напрасным оно не останется.
С этой верой в неугасимое человеческое достоинство, тягу к прекрасному и затевает Просекина свои невероятные проекты. В минувшем театральном сезоне она удивила земляков спектаклем «Лабиринты любви», составленном из настоящих лирических перлов иркутских поэтов. Скептики могут позеленеть, но великолепные стихи земляков отыскались, причем такие разные и неожиданные, что, наверное, и для самих членов писательской организации это стало сюрпризом. Потом случился импровизированный бал в честь 200-летия Михаила Лермонтова. Желающих читать классика оказалось так много, что праздничный литературный вечер повторили еще раз, и еще. Ну а весной к фестивалю «Алые паруса» театр «Диалог» и студия «Слово», которые уже смешались в общую дружную семью, отчебучили невидаль – первую в истории инсценировку рассказа Николая Лескова «Павлин». Об этом спектакле «МК Байкал» писал отдельно, как и о «Лабиринтах», повторяться в восторгах не будем, хотя очень хочется.
Восхищает молодая энергия моей собеседницы, ее жизнелюбие, стремительность на подъем. Она создала за свой творческий век пять театров: в Плисецке, Слюдянке, Шелехове, театр своей судьбы «Диалог», а теперь вот и литературную студию «Слово». Она проводит «Просекинские чтения» в Култуке в память своего мужа – самобытного и правдивого писателя, отражавшего в своих повестях жизнь земляков. Она вырастила двоих прекрасных сыновей. Оба играли в «Диалоге». Алексей – актер, сценарист, режиссер, работает в театре «Стрела» в подмосковном Жуковске. В свое время в «Диалоге» с успехом была поставлена его пьеса «Снохождения», посвященная войне в Чечне. Илья пошел по стопам отца, долгое время работал журналистом в горячих точках. Сейчас он в Киеве, организовал вместе с женой психологическую школу «Жизнь как чудо». Растут у любящей бабушки и две внучки. А она еще рисует картины маслом, расписывает тарелки и делает аппликации из валяной шерсти: специально курсы брала. Еще ходит в походы по байкальским заповедным местам. Потому что жить интересно. И потому что пришло уже время ценить и в радости проживать каждый день.
- Валентина Семеновна, правда, что наше светило театральной критики Сергей Захарян часто бывает несогласен с вашими постановками?
- Ругает он меня. Говорит, вечно ты придумаешь что-то такое, как не бывает в жизни. По поводу моей трактовки «Старшего сына» он так и написал: «Похоже, что режиссер совсем не читал пьесу». Помните, в конце Бусыгин выгоняет на ночь, на холод Сильву. Сильву, с которым они весь спектакль вместе врали, дурачились, разыгрывали Сарафанова, скоморошничали! Вдруг Бусыгин выходит чистенький, а Сильва запятнанный. Хотя ведь он рыцарь дружбы, он товарищу помогал. Мой Алешка так обаятельно и заразительно его играл – шалопая, ну, бабника немножко, но не злодея, не циника. Он появлялся не с гитарой, а с балалайкой и время от времени на одной струне производил одинокий такой «трям». И вдруг он оказывается изгнанным. С этим я согласиться никак не могла. Недаром же Сарафанов всю жизнь сочиняет симфонию «Все люди братья». И недаром название «Старший сын». Значит – покровитель, защитник, собиратель семьи по праву первородства. Значит, нельзя делить на «чистых» и «нечистых», на «баранов» и «козлищ». Когда Бусыгин собирается уходить, его спрашивают, который час. И он говорит финальную фразу: «Я опять опоздал на последнюю электричку». Так вот за этой фразой у нас в спектакле раздавался громкий смех Сильвы. Сильва, оказывается, потихоньку возвращался в дом и сидел в уголке на корточках, на пороге чужого гнезда. Он невольно смеется и обнаруживает себя. Он приходит с покаянием. И, конечно, его уже никто не прогонит. Раздавался гром аплодисментов. Сарафанов дирижировал своей мысленной симфонией, которая переходила в «Опять от меня сбежала последняя электричка». В общем, сцену заливало всеобщее счастье. А другого финала, мне кажется, нам и зритель не простил бы.
У театрального выводка Валентины Просекиной снова драматический поворот в судьбе. Дом литераторов, где они так пригрелись в последние три года, закрывают на долгожданную реконструкцию. Писатели нашли приют в библиотеке им. И.И. Молчанова-Сибирского. А театральным энтузиастам вновь придется со всем своим скарбом странствовать в надежде на милостивый порог. Но Валентина Семеновна не унывает. Она, как всегда, верит в лучшее, готова начинать все с нуля. Потому что ее «Диалог», ее «Слово» - альфа и омега духовности в человеке – нужны молодым, подрастающим, ищущим свою путеводную звезду. Потому что кто-то должен усмирять агрессию в головах и гасить вражду в сердцах, питать и исцелять живые души.
