Невероятный подарок
Незадолго до концерта скрипач встретился с учениками Ангарской музыкальной школы. Он рассказал, как родился этот благословенный проект, благодаря которому жители России, даже очень отдаленных ее уголков, могут познакомиться с творениями пятерки самых лучших скрипичных мастеров в истории, услышать блестящее исполнение классической музыки признанным виртуозом.
- В 2011 году российский предприниматель Валерий Савельев решил на свои средства приобрести инструмент такого класса, которого до сих пор не было в нашем отечестве, - вспоминает Дмитрий Коган. – Мне он предложил помочь найти объект покупки и впоследствии на нем играть. Я, конечно, воодушевился этой возможностью. Коллекционеры привезли в Москву на пробу пять скрипок работы пяти первейших мастеров. Я предложил сравнить их звучание не при закрытых дверях, а в формате большого концерта. Такой концерт мы дали в Колонном зале Дома Союзов, он вызвал зрительский ажиотаж и прошел с огромным успехом. Впечатление от этого выступления осталось настолько яркое и сильное, что я решил: это надо повторить. И не однажды. Так возник проект гастрольного тура по России «Пять великих скрипок», которому нынче четвертый год. На 6 – 8 концертов в год я аккумулирую пять инструментов пятерки гениальных авторов для их представления российской публике. На сегодняшний день их услышали уже почти во всех регионах нашей страны. На этих драгоценных раритетах я играл даже на Крайнем Севере, в Ненецком автономном округе, в Тыве и на Алтае, сейчас после Иркутска нас ждут Абакан, Петропавловск-Камчатский, другие города. Это удивительные, фантастические встречи и для публики, и для меня самого.
Разумеется, организация таких гастролей крайне трудоемкое и затратное удовольствие. Скрипки, рассредоточенные в разных частных коллекциях в Швейцарии, Англии и Германии, очень непросто собрать вместе одновременно, ведь они заняты и в других ангажементах. Цена их «проката» выливается во внушительные суммы. Маэстро Коган назвал только общую страховую стоимость – 20 млн евро. К тому же почтенные «гастролерши» требуют особых условий транспортировки, охраны и обращения, скрупулезного соблюдения целого комплекса тонкостей. Поэтому себестоимость исключительного турне умопомрачительная. Автор проекта с уважением подчеркнул, что Иркутск пока стал единственным городом, где группа меценатов смогла подарить концерт пяти скрипок своим землякам, оплатив все затраты, так что билеты на невероятный концерт были розданы бесплатно. Они достались музыкантам, учащимся и педагогам музыкальных школ, записным фанатам классики, ветеранам и другим уважаемым персонам не только из областного центра, но и из других территорий.
Ну а результатом сравнительного «показа» скрипок в Колонном зале четыре года назад стал не только ежегодный тур пяти скрипок. В качестве избранника и мигранта в Россию Дмитрий Коган и Валерий Савельев предпочли превосходную скрипку Гварнери дель Джезу по имени «Робрехт», в свое время принадлежавшую Марии Антуанетте и одному из шведских королей. Теперь она находится в личном пользовании виртуоза и концертирует с ним вот уже пятый год. На гастролях великолепной скрипичной пятерки к «Робрехту» присоединяются шедевры других великих авторов. На вопрос, какая скрипка исполнителю ближе и роднее, он ответил с почти суеверной осторожностью:
- В рамках данного проекта они для меня все равны и все любимы, - заверил скрипач. – Разве можно разделять и сравнивать? Они ведь живые. Они ревнуют. Если я какую-то выделю, другие обидятся и отомстят. Это все равно, что иметь близкие отношения с пятью женщинами. Никого нельзя обделить любовью. Они равно прекрасны, при этом очень разные, каждая неповторима по-своему. И они невероятно требовательны. На таких элитных инструментах очень сложно играть, гораздо сложнее, чем на обычных. Нужна особая техническая подготовка и завидная исполнительская форма. Это примерно, как управлять гоночным автомобилем на «Формуле 1» в сравнении с обычной бытовой ездой по городским улицам. Когда я беру в руки эти волшебные скрипки, испытываю благоговение и огромную ответственность.
Маэстро поведал, что в нашем отечестве действительно не было концертных инструментов мирового класса до тех пор, пока Фонд имени Когана и коллекционер Валерий Савельев не начали их покупать и передавать талантливым музыкантам ради яркой творческой карьеры. Фонд сумел приобрести скрипку Гварнери дель Джезу «Флагман», инструмент его брата Пьетро Гварнери, струнный квартет Вильома, скрипки Франческо Руджери и Гаэтано Антониаци - всего сделано 10 покупок. Ни одна из них не лежит без дела, все вручены достойным исполнителям и радуют меломанов.
Созвездие шедевров
На концерте Дмитрий Коган не только играл, но и презентовал скрипки экстра-класса.
Самая старшая гостья – скрипка Николо Амати, самого известного члена династии, основавшей прославленную кремонскую школу изготовления инструментов. Творения Амати сегодня – большая редкость. Они ценятся в 1 - 1,5 млн долларов. Их звук хотя и не слишком сильный, отличается серебристым сопрановым тоном, нежным и звонким. Амати первый, кто научил скрипку по-настоящему петь. Николо Амати был единственным скрипичным мастером, выжившим после чудовищной эпидемии холеры, которая свела в могилу 90% кремонцев. Именно он не дал умереть и обеспечил продолжение великой традиции создания скрипок. Инструмент, прибывший в Иркутск, был сделан в 1665 году. Спустя 350 лет голос юбилярши остается проникновенным и чарующим.
Скрипка Антонио Страдивари 1721 года рождения, это творение так называемого «золотого периода» - зенита в творчестве мастера. Страдивари был любимым учеником Николо Амати. Он прожил 93 года, ему посчастливилось полностью реализоваться как художнику и обрести богатство и славу. Монархи и аристократы Европы годами в очередь ожидали заказанных у него инструментов. Блестящий ремесленник делал порой целые оркестры, мастеря не только скрипки, альты и виолончели, но и арфы, гитары, цитры. Умер Антонио в окружении своей большой семьи, в гармонии с собой и с осознанием исполненного предназначения. Имя Страдивари навсегда стало символом непревзойденного мастерства. О его скрипках говорят, что они поют человеческим голосом, словно обладающие душой, их тембр обволакивает и волнует, передавая тончайшие оттенки сердечных переживаний. Секрет изготовления этих поразительных инструментов ушел вместе с автором, он не раскрыл его даже сыновьям. До наших дней сохранилось порядка 300 скрипок гениального мастера. Цена их 8 - 14 млн долларов.
«У скрипок Страдивари тембр счастья, - сказал Дмитрий Коган. – Их звук излучает непостижимую гармонию и ликующий свет».
В 1764 году Джованни Батиста Гваданини, любимый ученик Страдивари, создал инструмент, который скрипач представил третьим. Выдающийся мастер старался придать звучанию больше мощи, его скрипки и по размеру внушительнее, и звук у них брутальный, густой, почти альтовый. В нем легко угадывается неподражаемый кремонский тембр, которого после Гваданини уже не добьется ни один искусник. Знатоки узнают голос творений Гваданини по исключительному благородству, полноте и глубине.
Единственная француженка из пятерки скрипок – детище Жана-Батиста Вильома датируется 1852 годом. Известный парижский умелец прославился как гениальный имитатор почерка старинных итальянских мастеров, в частности Страдивари и Гварнери. Известен удивительный факт: к Вильому обратился убитый горем Паганини, когда потеряла голос его любимая скрипка работы Гварнери. Мастер уговорил оставить инструмент на неделю в починку. Когда Паганини пришел за своей любимицей, француз положил перед ним две совершенно одинаковые скрипки, среди которых исполнитель затруднился опознать свою. За неделю Вильом не только реставрировал итальянский экземпляр, но и сделал копию, по звучанию не уступающую оригиналу. Парижанин не ограничивался подражанием, он нашел свой собственный стиль, окрашенный национальным колоритом. Маэстро Коган назвал вильомовский тембр легким и «носким», то есть свободно несущим звук в зал, но слегка гнусавым. Чтобы уловить эту особенность, надо обладать очень искушенным слухом. Лучшие работы Вильома до сих пор концертируют и оцениваются в 200 – 400 тысяч евро.
Венчал скрипичный парад инструмент, с которым Дмитрий Коган концертирует с 2011 года, – знаменитый «Робрехт» работы Джузеппе Гварнери дель Джезу. Судьба этого мастера была трагичной. Он едва прожил 46 лет, половину из которых просидел в тюрьме за долги, страдал слабым здоровьем, был безвестен и невостребован. Тюремщики за бесценок продавали его превосходные скрипки, чей голос казался современникам грубым, когда звучал в камерных залах при небольшом скоплении избранных. Гварнери – величайший мастер в истории – создал модель концертного инструмента на полтора-два века вперед. Опередив свое время, он оставил творения, которые свой звездный час встретили на больших сценических площадках, вмещающих две, три, а то и четыре тысячи зрителей. Именно в этом формате скрипки Гварнери безо всякой подзвучки поют потрясающе ярко, энергично. Их концентрированному звуку нужны размах и свобода. У великого Паганини было несколько скрипок Страдивари, но, встретившись с работой дель Джезу, виртуоз влюбился в нее и предпочитал всем остальным. За убийственную силу звука он назвал скрипку «Cannone», что в переводе с итальянского означает «пушка». Прославившись в руках феноменального скрипача, марка Гварнери получила всеобщее признание. В наши дни его шедевры дороже Страдивари. Дмитрий Коган сказал, что их на планете всего 48. Рекордсменом является «Экс-Вьётан» - скрипка, на которой играл бельгийский скрипач и композитор Анри Вьётан. Ее стоимость – 18 млн долларов. Это самый дорогой скрипичный инструмент в мире.
Несравненные голоса
Конечно, главным, ради чего зрители спешили в театр, была музыка. Программу концерта маэстро Коган подобрал за сорок минут до выступления. Ему важно было испытать зал, его пространство и акустику, оценить, как чувствует себя в нем каждая из скрипок. Выбирая произведения, музыкант старался подчеркнуть и максимально проявить достоинства этих реликтовых инструментов. Дать нам возможность сравнить их индивидуальные характеры, услышать, какие они разные и насколько каждая бесподобна. Действительно, голос каждой из пяти – несравненный и божественный.
Серебристый звенящий тон Амати нежно парил в летучей акварельности «Анданте кантабиле» Чайковского. Он лился широкой волной и трепетно пульсировал на высотах, искрился светлой печалью, дышал сокровенной мечтой и тихо растаял последней нотой.
«Цыганка» Равеля, исполненная на Гваданини, захватила кипучей экспрессией, холерической сменой настроений и капризами ритма. Густой, упругий, активный, весомый голос инструмента был вместе с тем невероятно гибок и выразителен. В нем слышались и кокетливый смех, и бурные рыдания, угроза и вызов соблазна, бесшабашная дерзость и непобедимая жажда жизни.
Гипнотизирующая пластика мелодии «Танго» Пьяццоллы, филигранно изображенная смычком Вильома, отразила глубины едва сдерживаемой страсти, ропот тревожных предчувствий, власть притяжения и дразнящий конфликт полярных энергий. Все тут было напряжено и двусмысленно, мучительно и неотвратимо. А вот в какой-то куртуазной танцевальной пьеске голосок француженки оказался игривым, воздушным и проворным, как порхающий эльф.
Когда зазвучала изумительная «Рапсодия» Джона Уильямса, мне показалось, зал затаил дыхание и забылся несбыточным сном. Пела золотая скрипка Страдивари. В очарованных сердцах царили проточная грусть и тихая нежность, запоздалые сожаления и обманчивая надежда. Голос самой души изливался и замирал, захлебнувшись силою чувства. Он был живой и одухотворенный, он ранил болью и возрождал наслаждением. Это было нереальное волшебство.
Творению Гварнери дель Джезу Дмитрий Коган поставил титаническую задачу – выразить мощную полифонию смыслов «Чаконы» Иоганна Себастьяна Баха. Плавный испанский танец в прочтении великого композитора превратился в монолог емкого духовного содержания. И он прозвучал. Полновластно и мощно, как архангельские трубы, заглушая все житейское и суетное, заполняя собой все пространство и устремляясь к высшим сферам. Глубокие сокровенные пиано сменялись пламенными форте, мелодия взмывала восходящим потоком и низвергалась тяжелыми струями. В ней читались муки душевной борьбы и надрыв раскаяния, мрачные тени сомнений и неоспоримая правота вечных истин, богоборческий бунт и молитвенный экстаз. Тембр скрипки, красочный, сочный, насыщенный, невероятной свежей силой побеждал всякую тьму, смеялся над страхами, обещал бессмертие. Он проникал в каждую клеточку моего существа и, казалось, доставал до края Вселенной.
На сцене вершилось чудо. Там колдовал виртуоз. И вместе с ним незримо собрались воедино Амати, Страдивари, Гварнери, Гваданини и Вильом. А заодно и Чайковский, Брамс, Равель, Шостакович, Пьяццолла, могучий Бах и безумный Паганини. И это не просто метафора. Ведь любой, даже ничем не выдающийся музыкальный инструмент лишь условно можно отнести к неодушевленным предметам. А музыка – само божество, одно из его упоительных проявлений. Легендарный скрипач Богодар Которович, удостоившийся чести сыграть на любимой скрипке Паганини, вспоминал: «На репетиции «пушка» не произвела особого впечатления, но на концерте скрипка просто преобразилась! Это было необъяснимо, и думаю, что не обошлось без мистики. Когда я заиграл, то вдруг почувствовал, словно за спиной разыгрывается мой двойник… Я чувствовал только звуки, быть может, это иллюзия, фантазия, но мне показалось, что за мной стоит тень великого скрипача». Так что мы побывали на сказочном празднике, прикоснулись к великой тайне.
