Второе дыхание
Мои впечатления от Черемхово были связаны с картиной разрухи 1997 года. Тогда мы прибыли в шахтерский утраченный рай вместе с предвыборным десантом. Помню атмосферу мерзости запустения, покрывшую город, подобно налету плесени. Красноречивее всего подействовали тогда на меня темные, гулкие пустые цеха рубероидного завода, обесточенные за неуплату, с облезлыми стенами, битыми стеклами и запахом тлена. Время от времени из сумерек выныривали согбенные фигуры рабочих с рулонами рубероида на плечах и вновь исчезали в полумраке. Это уцелевшие от сокращения пролетарии несли домой зарплату натурой.
Новая встреча с черемховской реальностью оказалась совсем другой. Город, гостеприимно встречавший участников Первого межрегионального фестиваля «Театральная провинция», предстал перед нами ухоженным, празднично освещенным, удивил новыми скульптурными композициями, фонтанами, спящими под снежком, белеными фасадами, любовно отремонтированным зданием драматического театра, стильными бревенчатыми автобусными остановками с кованым декором, которые никто не испакостил настенным сквернословием. Понравились и горожане, шустрые, открытые к общению, современно одетые, активно включенные во все происходящее в культурном поле. «Вы на фестиваль? – спрашивали нас пытливые черемховцы. – А откуда? А что показывать будете?» И тут же докладывали с азартом, на сколько спектаклей они уже приобрели билеты. «Совсем горожане!» - сказала фотограф Марина Свинина, вспомнив, как даже в сытое советское время аборигены приходили в драмтеатр прямо с подворий, в валенках и кацавейках, только что поросят с собой не прихватывали. Ныне город похорошел, прифасонился обликом, облагородился в манерах, бойко и весело смотрит в завтрашний день. Его называют городом-новатором, городом-флагманом, городом новостроек.
- Самое главное, что люди черемховские изменились, очень сильно трансформировался менталитет, - отмечает Вадим Семенов. – Научился народ уважать свой город, относиться к нему бережно. Посмотрел я, в той же Европе – урны через каждые десять метров стоят, никто их не ворует, поди ж ты. У нас же как было? Я всем эту историю рассказываю. Поставили 100 урн металлических. Все за год скоммуниздили! Поставили 100 железобетонных – 50 украли, 50 осталось. Прогресс. Люди начали осознавать, что жить в городе, где чисто, красиво - это здорово. Раньше доедут наши до Усолья, а дальше уж и робеют: там го-о-о-род! А сегодня и себя к захолустью не относят, привыкли к светофорам, к пешеходным переходам, к яркому освещению, к новосельям. Прежде, бывало, приедут черемховцы в Иркутск учиться, только и слышат, что, мол, город у вас хулиганский да захудалый. А теперь так не говорят, а расспрашивать начинают, дескать, правда, что у вас в Черемхово теперь красиво, интересно.
- Нам про ваши урны и новые остановки байку сказывали, про антивандальные меры, так сказать. Говорят, вы начальнику полиции пригрозили отставкой.
- Да не в полицейских дело, они рыцарями Круглого Стола не станут. И мэр с дубиной – не панацея. Хотя я порядок могу и сам навести, по-своему, по-семейному. Утречком сажусь раненько, весь город объеду, кто мне попался, что проехал на красный свет, обязательно догоню. Если начну гражданское сознание будить, говорить могу долго, я же историк, от Святослава до Путина правление российское обозрю. Но могу и без разговоров воздействовать.
- Макаренковским методом?
- Вот-вот, я сторонник. Но самое действенное тут – живые аргументы преобразований, которые видят горожане. Когда город для них, тогда и они для него готовы стараться. Тут у нас еще непочатый край работы. Далеко, ой как далеко нам до благоденствия, особенно после той жути, которая нам после перестройки досталась. Пахать и пахать.
Курс на промышленный прорыв
- Основное, что нужно форсировать – это экономическое возрождение. Сколько бы мы ни латали дорог, ни строили нового жилья, ни ставили памятников и фонтанов, иллюминацию ни разводили и вазоны с цветами, прежде всего нужно поднимать производство. В моих мечтах Черемхово – город промышленный, город-трудяга, с психологией самодостаточности и созидания. Поэтому все время, как я на городском хозяйстве, мы во все лопатки работаем над привлечением инвестиций. Это очень непросто. Но подвижки есть. На базе бывшего картонно-рубероидного завода построили завод «Пеноплэкс», он теперь по всей области продает вспененный полистирол. Четвертый год бьемся над запуском металлургического комбината. Давать будет 100 тыс. тонн гранулированного чугуна в год, это только первая очередь, - поясняет мэр большую технологическую схему. - Потом будет еще три 250-тысячных установки, большое производство. Что для нас хорошо, работает цикл на нашем черемховском угле. Перспективы широкие. Получим чугун, можно в дальнейшем и сталь варить. Ждем этого завода, этих рабочих мест, все время на связи с частным инвестором. Человеческий фактор тормозит, на технологии сэкономил научный руководитель, все пришлось переделывать, почти миллиард псу под хвост утек.
Проектов куча. Только успеваю просматривать. Говорят, надо тысячу перебрать, чтобы хотя бы один толковый выстрелил. Я уж, наверное, все две тысячи перебрал. Кого у меня тут только не было! Одни чудики космодром строить предлагали. Я и сейчас ходоков с идеями принимаю, не ленюсь, вдруг выплывет дельное что. Есть в городе база бывшего завода радиоаппаратуры, есть у нее и новый собственник. Мы с ним встречались, донесли нашу заинтересованность, чтобы завод работал, выкупить предлагали в те руки, которые дело поднимут. Отказался, сам намерен пустить производство. Это пожалуйста. Главное, чтоб не стояло все мертвым грузом, а мы не отстанем, пока предприятие не оживет. Людям нужна настоящая работа. Ехал я сейчас в муниципалитет. Стоят мужики с хозяйскими кулачищами, уголь продают нелегалом, набросали где-то по-тихому. Гляжу, пытаются их прижать какие-то инспекторы. Я сказал: «Не смейте! Близко не подходите. Они здесь не от хорошей жизни встали. Оттого, что не могут сегодня прийти на свой разрез, на фабрику. Не в обиду «Востсибуглю» - нашему градообразующему предприятию, мы ведь от них за последние годы, кроме пресловутой «оптимизации», сокращений то есть, не видим ничего. Нынче на проведение Дня шахтера и Дня города выпросил у гендиректора какие-то копейки, можно сказать, с барабанным боем, с ножом у горла. А ведь это их профессиональный праздник. В Кузбассе иначе относятся к своим шахтерским городам, выбирают на год новую шахтерскую столицу и туда направляют средства, силы, в развитие, в подъем. Что-то строят, что-то ремонтируют, мероприятия статусные проводят. А у нас едва улеглась ситуация с закрытием последней обогатительной фабрики, спасибо, губернатор вмешался. Если бы встала Касьяновская, столько было бы драматических последствий, на разрезе, в ПТУ, на мощностях Водоканала, да повсеместно... Сергей Владимирович лично вышел на переговоры с владельцами предприятия. Сказал, если не умеете вести бизнес, продайте, мы сохраним дело, сбережем людей. Не продали, конечно, но договориться удалось, производство работает. Какой бы еще из наших губернаторов сумел так повлиять на произвол капиталиста? Ерощенко защищал не просто экономику региона, он защищал людей, своих земляков, черемховцев. Он всегда говорит: «Мы же черемховские, значит, практически родня». Это наш глава региона, плоть от плоти, суть от сути иркутской земли.
Любовь – это сила!
Мэр принимает нас в выходной, в пустом здании муниципалитета, поит ароматным кофе с конфетами, сам пьет чай с малиной и грудным сбором. Он жестоко простужен, горло замотано шарфом, с усилием сипит, как экранный Вицын у Гайдая, отчего все, что он говорит, кажется особенно выстраданным. В солидном чиновничьем кресле наш собеседник с выбритыми висками и спускающейся на спину гривой выглядит экзотично, как Рагнар-конунг смотрелся бы в лимузине. Прическа отца города и впрямь пришлась бы впору в ночном клубе или на байкерской тусовке. Один за другим заходят заместители, садятся к длинному столу, тоже чаевничают, дополняют разговор. Ближний круг Семенова «шаббат не соблюдает», понедельник для городничества начинается в субботу.
- Вадим Александрович, у всех на памяти ваш крик души про веревку и мыло. Спикер областного парламента Людмила Берлина сказала как-то, что мэр – это такая угнетенная фигура, которой и денег не дают, и плакать не разрешают. За счет каких ресурсов, какой пассионарности удается быть эффективным главой муниципалитета?
- Пассионарности? Ой, мудро. Надо просто любить город свой. Понимать, что у тебя в жизни больше ничего нет. И не будет. Город дал мне все. Я в нем вырос, в нем поднялся. И ему тоже должен отдавать все сполна. Конечно, трудно сегодня всем мэрам, кто думает о своих городах, кто хочет развития, прогресса, полноты жизни для населения. Вот мы в областной Ассоциации муниципальных образований и так, и сяк крутили бюджет 2015 года. Сколько прорех, недостатков, а все равно надо принимать, другого не дано: трудно из блохи голенище кроить. Но мы знаем, что так или иначе, в рабочем порядке будут еще переверстки финансирования, откроются какие-то возможности, никто нас не бросит на произвол судьбы, поддержат кредитами, проживем. Поэтому мы бюджет согласовали, одобрили. Уже то ценно, что нашего мнения спрашивают, считаются с ним, что мы, главы территорий, нынче услышаны в диалоге с регионом. Это добрая тенденция, живая примета усиления местного самоуправления.
Ассоциация МО Иркутской области, с 2011 года возглавляемая Вадимом Семеновым, подписала соглашения о взаимодействии с большинством федеральных и областных структур власти Приангарья: с налоговым ведомством, органами прокуратуры, МЧС, Контрольно-счетной палатой, молодежным парламентом и т.д. Практически каждый новый законопроект, обсуждаемый депутатами Приангарья, проходит процедуру согласования с советом первых лиц территорий. И это не дежурная формальность. Так, консолидированным фронтом удалось остановить «оптимизацию» в образовательных учреждениях, которая грозила оставить без заработков школьных психологов, переведя их ставки на субсидирование. В глубинке, где и так караул с педагогическими кадрами, это привело бы к деградации воспитательной работы. Аргументы ассоциации были восприняты, и на следующий год образовательные учреждения будут работать в прежнем режиме.
- Ассоциация МО сегодня стала реальным инструментом влияния на жизненные процессы, - констатирует ее председатель Семенов. - Мы в ней объединились не для политической трескотни, а для решения насущных проблем городов и поселений. У нас работают исполнительная дирекция, секции по направлениям – бюджетная, земельных и имущественных отношений, социальной сферы. Продуктивно трудится палата сельских поселений. Знаете, одно дело управлять в Иркутске или Братске, другое – в Тулуне и Черемхово, и уж совсем «весело» в Катанге и Киренске. В разных локальных системах по-разному и мыслят руководители. Важно их направить в одно русло, выстроить общую линию и идеологию, не протестную, не оппозиционную, как думают некоторые. Конфронтацию с регионом считаю вредной и бесплодной практикой. Надо не давить, а договариваться, сотрудничать, а не учинять бунтовство, как Салтыков-Щедрин выражался. Мы общее дело делаем. Губернатору еще сложнее, чем нам. Я вот от имени муниципалитетов к нему на порог хожу. Бывает, и за мэра какого-то заступлюсь, и проблему в каком-нибудь поселке заострю, это мой крест. А он за всю область у президента на ковре отдувается. Нам его поддерживать надо, верить ему, помогать. Любить и ценить, не побоюсь этих слов.
Отеческая забота
В кабинете градоначальника обилие исторических книг. О роли выдающихся личностей. Сталин, Милюков, Громыко, Скобелев. Люди, умевшие проявить мощную политическую волю. На заседаниях аппарата Вадим Семенов регулярно делает исторические паузы, совершает экскурсы в поучительное прошлое державы. Он называет себя сторонником авторитаризма, говорит, что он конструктивен и созидателен. Писателю Акунину по поводу его «Истории Российского государства» написал на сайт, выразил свое несогласие со многими оценками и позициями. Выводы беллетриста о том, что отечество и от запада, и от востока впитало все наихудшее, считает клеветой. Потому что верит в родину, и в малую, и в большую. Диктатор, скажете? Черемховцы вам ответят, что мэр у них – удивительно отзывчивый и скорый на помощь мужик, никогда не остающийся безучастным к чужим проблемам или бедам. Очень многие частные нужды горожан он и улаживает по-отечески, по-братски, по заповеди, что все черемховские – это почти родственники.
- Какая, по-вашему, главная системная ошибка мэра?
- Уверовать, что ты все знаешь и все умеешь, возвести себя в абсолютный авторитет. Как только это происходит – надо тут же уходить от городского штурвала, иначе всему кораблю хана.
- А разве ваш хваленый авторитаризм не предполагает именно такую позицию?
- Да ничего подобного. Он стоит на принципе: «Я за все в ответе».
- Вадим Александрович, правда, что вы шутку породили, мол, Черемхово – первая столица Иркутской области?
- Породил, не отпираюсь. Это я сказал, я тот еще сказочник.
