— Идею спектакля подал сам Евтушенко, — рассказывает Виталий Барышников. — С ней он обратился к корифею Таганки Вениамину Смехову.
«Народный мушкетер России» составил сценическую композицию из стихов поэта разных лет. И сам же взялся за ее постановку. В апреле 2013 года состоялась московская премьера. Спектакль играют ветераны: Анатолий Васильев, Алексей Граббе, Вениамин Смехов, Татьяна Сидоренко — и талантливая молодежь: Дмитрий Высоцкий, Екатерина Варкова, Полина Нечитайло, другие ребята. В сентябре прошлого года Вениамин и Алика Смеховы приехали в столицу Приангарья в качестве почетных гостей на церемонию благотворительного аукциона «Нота До». Вениамин Борисович был дарителем «темного» лота — шпаги Атоса из толедской стали, которую специально выковали для фильма «Три мушкетера», как и остальные клинки главных героев. Вот тогда-то и состоялся наш разговор о показе евтушенковской антологии на родине автора. И сегодня это стало счастливой реальностью. Есть задумки о следующих десантах Таганки на нашу сцену.
Воодушевленные эмоциональным приемом иркутской публики, столичные лицедеи мчались к «самой теплой станции Зима» в понятном возбуждении. Дальняя дорога пролетела в живых дискуссиях по тексту, в поиске оптимальных смысловых акцентов и душевных состояний. Но и широкие просторы в ярких сентябрьских красках за окнами автобуса, согретые погожим солнечным деньком, не остались незамеченными. «Все-таки о том, что наша страна велика и необъятна, мы имели представление скорее умозрительное. Теперь же просто ошеломлены ее размахом и красотой!» — с восхищением признавались актеры, особенно молодые. «А еще эта удивительная поездка оставила счастливое и растущее чувство, — отметила Татьяна Сидоренко, — какие мы, русские, хорошие и какие родные, несмотря на разделяющие нас огромные версты!»
Зиминцы устроили артистам настоящий по-сибирски радушный прием. Заполненный людьми вместительный зал ДК «Горизонт» следил за происходящим на сцене, замирая в чуткой тишине и откликаясь всплесками искреннего смеха, в строку аплодируя особенно ярким местам. Чувствовалось, как узнаваемы пламенные слова Евтушенко старшим поколением, как будоражат они восприимчивую молодежь:
Я — сибирской породы,
Ел я хлеб с черемшой
И мальчишкой паромы
Тянул, как большой…
Христоматийные, почти лозунгово советские, шестидесятнические, вольные до диссидентского вызова, наконец, сегодняшние — о нынешних смутах — все стихи нашего земляка пронизаны непокоем и болью сыновнего сердца.
Потеряла Россия
в России
Россию.
Она ищет себя,
как иголку в стогу,
как слепая старуха,
бессмысленно руки раскинув,
с причитаньями ищет
буренку свою на лугу.
Голос Евтушенко, гулкий, зычный, будоражащий, с годами лишь крепнет, богатеет сочными красками, наливается мудростью, наполняется силой любви к человеку, родине, жизни:
И если я умру на белом свете,
То я умру от счастья, что живу!
…Зиминцы, да и посланцы Таганки, от счастья хоть и не умерли, но как минимум обалдели. Директора дома-музея поэзии Лидию Евинову, выпорхнувшую на сцену с подарками и семикратно целовавшую предводителя труппы Вениамина Смехова, казалось, от него будет не оторвать. Достались москвичам и от мэра Зиминского района Владимира Трубникова добрые слова и увесистый туесок с кедровыми орешками. Гастролеров повезли в евтушенковскую усадьбу. Музейщики ошеломили бурной здравицей на пороге, с баянными переборами, румяным караваем, самодельными рифмами. А потом и сам дом-мемориал заворожил экзотикой крестьянского уюта, раритетных фото и книг, согрел сердечной атмосферой, освежил ароматом дерева и чистой побелки. Что-то тихое, безыскусное, кровное мерцало в вечереющем воздухе, вольно вдыхалось и теплым клубочком беззвучно сворачивалось на дне посветлевшей души.
Евтушенковский спектакль Таганки напомнил нам, что все мы родом из нашей великой литературы, где поэты — больше, чем поэты, стихи — неизмеримо весомее, чем «текста», слова — глубже и сокровеннее, чем их поверхностные смыслы. Захотелось вновь перечесть всего Евтушенко, познакомиться с его новыми, как всегда, «неудобными», несахарными сочинениями, переключиться на густые регистры хлесткой, афористичной народной правды.
— Главное наше богатство — русское слово, сокровище нашей культуры, — подвел черту Вениамин Смехов. — Это и есть Россия — Россия искусства, не политики, не хозяйства, не шоу-бизнеса, а искусства с большой буквы. Сейчас поменялись местами базовые ценности. Но это изменится, это пройдет, я уверен. Все было: глушили свободную мысль, стреляли в поэтов, истребляли ученых, но Россия рождала и будет рождать просветленных властителей дум. У нас чернозем культуры! И в этом наше будущее, наша надежда.
«Если будет Россия, значит, буду и я», — написал наш прославленный земляк и современник Евгений Евтушенко. У этой сакральной истины есть симметричный парафраз: будет жива русская культура — будет жива и страна.